Белокурая девушка лет двадцати напряженным взглядом смотрела в монитор ноутбука, где крупными буквами, словно приговор для подобных ей дур, был написан заголовок заинтересовавшей ее статьи: «Как распознать измену». Губы блондинки шевелились в безмолвном бормотании, а после прочтения текста сжались в тонкую струнку. За последний час подобных публикаций она прочитала штук десять, и по всем ним выходило, что любимый человек ей изменяет. А если учесть уже давно тревожащие ее мнения подруг, на которые, правда, до сегодняшнего дня она плевала, то вообще хотелось выть, ну или хотя бы наклюкаться. Конечно, Лена Кулемина, а именно так звали эту блондинку, подозревала это и раньше, но теперь, узнав истории других обманутых девушек, просмотрев советы и подсказки чуть более старших представительниц слабого пола, она в этом полностью убедилась.
Сердце неприятно кольнуло, а потом его окутала ноющая, сжимающая своими тисками боль. А ведь она верила ему… Верила больше, чем самой себе, чем родителям и друзьям. А он… За что он с ней так? Разлюбил? Так сказал бы! Зачем же крутить интрижки за ее спиной? Ведь это как минимум некрасиво, а как максимум – и вовсе подло. Наверняка, если бы Лена осталась сейчас наедине со своими мыслями, то расплакалась бы как маленькая девочка, но до этого не дошло: в коридоре сначала послышался щелчок замка, а потом шуршание, означающее, что Виктор пришел домой. Тут же закрыв браузер, Кулемина встала и не торопясь пошла на звук.
- Привет! – сразу же улыбнулся мужчина при виде своей возлюбленной и, наклонившись, чмокнул ее в носик.
«И снова женские духи… Сегодня, как, впрочем, и всегда, опять какой-то новый запах, доселе мне неизвестный, - с разочарованием отметила девушка, понимая, что это последняя капля, переполнившая чашу весов ее терпения.
- Как прошел твой день, малыш? – поинтересовался вошедший, меняя уличную обувь на домашнюю.
- Нормально, - нехотя ответила блондинка, снова и снова пытавшаяся найти объяснения, но с треском проваливавшая все эти старания, едва только вспоминала о том, что ее просто используют как бесплатную подстилку и по совместительству, правда всего пару раз в неделю, кухарку, пусть и не слишком искусную. – Просто отлично! - прислонившись к косяку и с укором наблюдая за возлюбленным, добавила она.
- А меня Лешка еще и задержать пытался! – улыбнулся брюнет, мельком взглянув на Лену. – Пошли, говорит, после работы пивка попьем. Ну, я его послал культурно, сказав, что я соскучился по своей любимой девочке, - с нежностью посмотрев на собеседницу, произнес Виктор. – А то бы так до утра и зависли чего доброго.
- А ты, я смотрю, прям от одной любимой сразу же к другой! – хмыкнула девушка, которую ложь мужчины разозлила и оскорбила еще больше.
- О чем это ты? – нахмурился ее возлюбленный, пытаясь понять смысл слов Кулеминой, но уже в следующую секунду его лицо озарилось пониманием, - а-а-а, о работе? Ну, Ленок, я же не виноват, что там творится черти что. Я понимаю, что тебе не нравятся, когда я прихожу так поздно, но…
- Я про твою бабу, с которой ты мне изменяешь! – прошипела блондинка, полосонув удивленного ее словами собеседника злым, полным негодования и боли взглядом. – Как ты мог, Вить? – воскликнула Лена, а глаза ее мгновенно заволоклись пеленой слез.
- Кулемина, ты что, с дуба рухнула? – наконец пришел в себя Виктор. – Я никогда не изменял тебе и не собираюсь!
- Не ври! – новый истеричный вскрик получился еще громче. – Не ври мне, слышишь? Давно ты крутишь с ней шашни?
- Я тебе говорю, я не понимаю, откуда ты это взяла! С тех пор, как мы с тобой вместе, у меня не было больше никого! – продолжал отстаивать свою невиновность мужчина. – Да что на тебя нашло, черт побери? Какая муха тебя укусила?
- Знаешь, мне до сих пор не верится… - теперь уже тихо пробормотала блондинка, и по щекам ее покатились крупные горючие слезы.
- Правильно! Потому что не было такого! – перебил ее Виктор, все еще не до конца понимающий, что здесь творится, в чем его обвиняют и почему, если он не сделал ничего плохого.
- Я никогда бы не подумала, что ты можешь так поступить, - продолжила свою речь Кулемина, несмотря на слова своего собеседника. – И долго ты собирался об этом молчать? Хотя зачем что-то говорить: так у тебя есть как минимум две идиотки, которых можно иметь в любое время, а так одной из них ты бы точно лишился, - сквозь слезы нападала на него девушка.
- Слушай, я не понимаю, на каком основании ты предъявляешь мне подобные обвинения! - начал раздражаться мужчина, тем не менее испытывающий не то страх, не то жалось от созерцания мокрых дорожек на щеках родного человека. – Я никогда не давал тебе поводов не то чтобы даже подозревать меня в измене, но и просто ревновать! Было бы логичнее, если бы такой скандал закатил тебе я!
- Что? – девушка расширенными до максимума глазами посмотрела на смеющего говорить подобное Виктора. – Д-да как у тебя язык поворачивается?! – вытирая тыльной стороной ладони влажную кожу лица, прошептала студентка. – Я же… Ты же…
- Знаешь, как мне надоело наблюдать твои сюси-пуси, когда ты встречаешь своих друзей! – пошел в наступление брюнет. – «Ой, Олежик, сколько лет, сколько зим! Борюсик, как я давно тебя не видела!» - кривляясь, изображал он свою возлюбленную. – И кто, интересно мне, из этих Борюсилежиков тебя так целоваться научил? Может тот, что белобрысенький и повыше? Или наоборот очкарик смуглявенький? – не скрывая колючего пламени мигом ставшего холодным взгляда, поинтересовался Виктор.
- Ах, посмотрите на этого оскорбленного! С друзьями школьными я на улице поговорила, какой кошмар! – наигранно всплеснула руками Лена. – А целоваться учил Игорь! Ясно тебе?! Игорь Гуцулов! Или мне помимо того, что целкой тебе достаться нужно было, так еще и нецелованной?! – сделала шаг к мужчине белокурая студентка.
- Я бы не отказался, - буркнул себе под нос Степнов, у которого от одного представления того, что его Ленку слюнявил какой-то недомерок, сводило челюсти, а желваки начинали ходить с такой силой, что казалось, будто разговор идет не о поцелуях, а чем-то таком… Тако-о-ом…
- Пошел вон! – все же услышала сказанное Кулемина, и это лишь добавило масла в огонь. - Видеть тебя не хочу! – сняла она с вешалки шарф мужчины и бросила ему в лицо. - Вместо того чтобы попросить прощения за свое гнусное поведение, этот умник меня стал обвинять! – следом полетел его свитер, лежащий неподалеку на пуфике.
- Да пожалуйста! – снова начал обувать туфли Степнов. – Лучше я действительно пережду, пока у тебя бешенство пройдет. А то кидаешься с порога и с мозгами моими в противоестественную связь вступаешь. А я, между прочим, только с работы пришел. Но тебя это не сильно волнует, да?
- Знаю я твою работу! – язвительно протянула блондинка, не забыв при этом шмыгнуть покрасневшим носиком.
- Ты можешь хотя бы сказать, с чего ты взяла, что у меня кто-то есть? – тяжело вздохнув, мужчина предпринял последнюю попытку разобраться в ситуации.
- Я не собираюсь перед тобой отчитываться, - упрямо заявила Кулемина, рванув дверь и взмахом руки указав в подъезд. – Подумай сам хорошенько, где промашечка вышла! - истерично рявкнула Лена. - Выметайся и не смей мне больше на глаза показываться, понял? Я не подстилка какая-нибудь и не игрушка! – выталкивая мужчину на лестничную площадку, всхлипывала девушка. - Я измену не прощу…И ключи оставь! – в порыве брякнула она.
- Дура ты, Кулемина, – вложив  связку в нежную ладошку златовласой разгневанной бестии, бросил напоследок Виктор и, исполнив требование зеленоглазой бунтарки, стал спускаться по лестнице.
Девушка бросила связку ключей, которые до сего времени находились у ее возлюбленного, на тумбочку, звучно захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, сжимая руки в кулаки и в кровь кусая губы, дабы не зареветь в полный голос. Неимоверная злость от столь наглого поведения возлюбленного просто поражала ее, а боль от предательства близкого человека душила словно петля. Она никогда не могла бы подумать, что Степнов будет себя так вести. Хотя и о том, что он будет ей изменять, она тоже не догадывалась. Но каков хитрец: попытался вызвать чувство вины у нее самой, чтобы перевести тему со своих проступков на ее псевдо-проступки. Только вот все равно в груди-то болит, а глаза предательски щиплет от соленой влаги.
Кинув взгляд на тумбочку, блондинка заметила лежащие на ней кожаные перчатки явно не ее, Кулеминой размерчика и не принадлежащие кому-либо из ее подруг, которых, впрочем, у девушки было не так уж и много. От понимания того, что это вещица Степнова, стало невыносимо сложно дышать. Она ведь действительно любит его. Сильно любит… Даже не так. Она просто не знает, как без него. Не знает и даже не хочет знать. И прогнать его Лене было отнюдь не так просто, как это могло показаться на первый взгляд. Но в то же время блондинка понимала, что стоит один раз спустить на тормозах подобное предательство, как это послужит сигналом, разрешающим мужчине гулять направо и особенно налево.
Схватив перчатки, Кулемина выбежала из квартиры, захлопнув дверь так, чтобы она только выглядела закрытой, а сама, перепрыгивая через две ступеньки, помчалась вниз с намерением отдать зимнюю вещь владельцу, пока тот еще не успел уехать.
Выскочив из подъезда словно разъяренная фурия, блондинка зябко поежилась: погодка явно не располагала к прогулкам в тонких домашних штанах и выношенной футболке, в которых она и была. С неба падал пушистый снег, которым был укрыт асфальт, земля в клумбе и ветки деревьев. Иногда снежинки прямо опускались вниз, а порой, когда дул небольшой ветерок, они меняли свое направление. Машина Виктора все еще стояла не заведенная, потому что сам автовладелец только шел к своему транспорту.
- Степнов! – громко окликнула его девушка. Мужчина резко обернулся и чуть было не получил своими же перчатками по носу. – Держи свое барахло! – рыкнула Лена, обернулась, чтобы уйти обратно домой и испытала такую гамму чувств, что главное из них выделить было сложно.
Громко щелкнув, подъездная дверь закрылась, а блондинка только сейчас поняла, что не взяла с собой ключи. Подойдя к преграде, Кулемина, не особо надеясь на удачу, дернула ее за ручку, но, естественно, дверь не поддалась. И что теперь делать, девушка не знала. Эту уютную двухкомнатную квартирку Лена получила на свой совсем недавно прошедший День Рождения. Сказочный подарок… Немногие ее ровесницы могли похвастаться отдельным жильем в такие-то годы, но Лене повезло. Родители девушки подсуетились и ровно к юбилею своего чада смогли обменять квартиру, доставшуюся им от родственников по отцовской линии, находящуюся в замечательном городе Санкт-Петербурге, на обитель поближе к их собственному жилищу. Понимали, что дочь стала взрослой, а с ее характером оставаться под родительским крылом она долго не сможет, даже несмотря на прекрасные отношения в семье. Вот именно для того, чтобы не дай бог эти отношения не испортились, Никита и Вера Кулемины преподнесли своей белокурой дочурке этот царский презент, от которого сама девушка была просто в шоке, ведь их семейство никогда не отличалось баснословными доходами, а сама она ни коим боком не относилась к представителям так называемой «золотой молодежи».
Впрочем сейчас это было не столь важно, в общем-то, как и тот факт, что прошлые хозяева квартиры почему-то не обзавелись трубкой этого самого домофона… Огорчало только то, что кода, с помощью которого можно было попасть в свое жилище, девушка тоже не знала, ровно как и способов взобраться на третий этаж по воздуху. Родители уютно спят в своей постели где-то в другом районе Москвы, а соседи… Блондинка не стремилась налаживать контакт с окружающими, не желая, чтобы в ее дела кто-то лез, по крайней мере, на данном этапе жизни. Ее здесь никто не знал… Внешне, может быть, и видели, но по голосу ее точно никто не узнает. К тому же, время было уже недетское, и, судя по отсутствию света в окнах, весь дом уже спал.
Однако других вариантов у девушки не было. Подойдя к домофону, она набрала номер случайной квартиры и, пытаясь сохранять хладнокровие, которого, по правде говоря, было достаточно из-за неслабого мороза, пронизывающего до костей, только вот  не в том смысле, в котором бы хотелось, стала ждать ответа. Лишь спустя где-то полминуты на том конце соизволили подать голос:
- Да!
- Здравствуйте, я Ваша соседка с третьего этажа, - представилась Лена, молясь, чтобы ее впустили. – Не могли бы Вы открыть дверь, а то я выбежала буквально на минутку, а ключи забыла…
- Пошла вон отсюда, наркоманка конченая! – завопил домофон голосом грозного мужика. – Обдолбятся своей дряни, а потом идут по подъездам греться. Еще раз позвонишь сюда, я выйду, и ты у меня таких пиздюлей огребешь! Поняла?
Не став ничего отвечать, девушка сбросила вызов и отошла от двери. Ничего другого она и не ожидала. Хотя… Нет, ожидала она все же несколько иного. Ну, чтобы ее послали там по заданной траектории и всем известному адресу или просто оборвали на полуслове, но то, что услышала Кулемина от доброго соседа, было уж совсем…
Попутно размышляя над тем, что в сто тридцать третью квартиру лучше вообще не соваться ни под каким предлогом, а обитателя ее обходить за километр как минимум, Лена тяжело вздохнула и хотела было набрать еще куда-нибудь, но передумала, понимая, что если услышит еще что-то подобное, то просто разревется как белуга. А в нескольких метрах от нее Степнов. Она была готова показать свою слабость и признать глупость где и перед кем угодно, только вот не при этом человеке в данных обстоятельствах.
От понимания того, что стоять ей тут придется еще неизвестно сколько, на улице как-то резко стало еще холодней, и девушка, обхватив себя руками, прикрыла глаза.
Снова захотелось плакать… И уже непонятно от чего: от того, что она так ступила или от ноющей боли в сердце, возникающей при каждой мысли о любимом мужчине и его предательстве. Все так серьезно… У нее с ним было серьезно, а вот у него с ней, похоже, с точностью до наоборот. А казался таким… таким… Каких больше нет. А в итоге она стоит холодным январским вечером, точнее уже ночью, на темной улице, ее колотит от холода, обиды и отчаянья, ветер облизывает каждый миллиметр ее тела, так, что кажется, будто одежды на ней вовсе нет, волосы взъерошены все теми же порывами ледяного воздуха, глаза предательски наполняются слезами, которые неминуемо потекут по щекам, а он… Он, похоже, судя по хлопку двери автомобиля и послышавшемуся звуку заведенного двигателя, собирается бросить ее тут. Ну и правильно. Сама же выгнала… Теперь-то что?
Виктор сел на водительское кресло и стал наблюдать за своей нерадивой возлюбленной. От незаслуженных обвинений и резких, ранящих душу слов было погано. На работе какая-то чертовщина, приходится задерживаться хрен знает насколько, друзья отправились в паб, дабы отметить окончание тяжелой рабочей недели, а он несся к ней… И вот. Получите, что называется, распишитесь! И вроде бы сейчас надо рвануть с места и наплевав на все просто выспаться, но Лена… Стоит у подъездной двери, повернувшись к нему попой, спина ссутулена, плечи опущены, обхватила себя руками, и так и кажется, что трясется. Может плачет? Но виноват-то кто? И чего теперь, бежать к ней, хватать ее и доказывать, что он не розовый мамонт? Глупо… Оправдываться ему не в чем, а так, лишь бы утешить ее, не хотелось. Только начни и пойдет поедет. Если не доверяет ему, то о чем разговор? Успокоить эту зеленоглазую девочку, конечно же, хотелось, но вестись на провокации просто неразумно.
Прошло минут пять или даже семь, а Лена так и стояла, не поворачиваясь к машине высокого брюнета лицом. Губы девушки посинели, тело била крупная дрожь, а слезы текли проворными ручьями по бархатистым щекам. От чего она плакала, Кулемина сказать точно не могла. Просто… просто… Он там, в теплой машине, сидит и даже не позовет ее. Конечно, понимала, что в данной ситуации логично было бы самой попроситься в отапливаемый салон, а не строить из себя неприступную гордячку, но все же… Так хотелось, чтобы этот шаг сделал именно Степнов. А если… Если сейчас он просто уедет? Налюбуется ее бессилием и даст по газам? Нет, все же он так не может… Или может?
- И долго ты еще так стоять собираешься? – словно ответ на все вопросы, услышала Лена негромкий голос Виктора над ухом. – Что случилось?
- Я к-ключи з-забыла, - запинаясь от холода, с трудом вымолвила Лена, не понимая, почему она не услышала приближения мужчины.
- Дуреха, - вздохнул брюнет и, обняв девушку за дрожащие плечи, повел ее к авто. – Дура! – уже сердитее ругнулся он, ощущая, насколько сильно продрогла эта спесивая блондинка. – Почему в машину сразу не пошла?! - Лена не отвечала, чувствуя какой-то стыд за свою детскую и никому сейчас не нужную гордость, а Виктор продолжил свою гневную речь: - Ремня бы тебе хорошенько всыпать, - открыл он дверь своего Опеля и буквально впихнул в салон совершенно не сопротивляющуюся его действиям возлюбленную.
Захлопнув дверь со стороны девушки, брюнет торопливо обошел машину и снова очутился на месте водителя. Искоса посматривая на Кулемину, усилил мощность печки, направляя потоки теплого воздуха в сторону замерзшей, прячущей глаза за своей длиннющей челкой пассажирки. Несмотря на то, что в автомобиле было тепло и вполне комфортно даже без верхней одежды, девушка никак не могла прийти в себя, что, кстати, весьма серьезно напрягало мужчину. Он уже раз сто про себя чертыхнулся за то, что не утянул эту ревнивицу в машину сразу, стоило ей только застыть, отвернувшись к нему спиной. Отругал ее, себя, весь белый свет за всю эту чехарду на работе, зиму на улице и ночь на дворе. Все это было конечно хорошо, но надо было согреть Лену, причем немедленно, а затем решить, что делать дальше.
- Там квартира осталась открытая, - виновато прошептала Кулемина, подставляя окоченевшие руки горячему воздуху.
- Думать нужно потому что, когда делаешь что-либо, - не смог сдержаться от упрека Виктор, беря ладошки блондинки в свои и начиная растирать ее холодные пальчики.
- Что делать-то? – не глядя на мужчину, робко спросила Кулемина, надеясь, что он не бросит ее в сложившейся ситуации… да и вообще… просто не бросит.
Чувствуя тепло его больших рук, видя хмурый взгляд и серьезное выражение лица, Лена как никогда ощутила потребность быть с ним рядом, окунаться в его нежность и ласку, в ответ отдавая всю себя без остатка, слышать его голос, проводить ночи в его крепких объятьях под одним на двоих одеялом…
- Для начала греть тебя, - чуть наклоняясь вперед, принялся выдыхать горячий воздух из легких на все еще ледяные девичьи пальчики Виктор. – Снежная королева ты у меня.
- Перестань, - тяжело вздохнув, забрала свои руки из плена его ладоней девушка. – Не надо, - пытаясь скрыть вновь подступившие слезы, буркнула она.
- Та-а-ак, - протянул брюнет. – Давай-ка ты мне все-таки расскажешь все, - скорее с утвердительной, чем вопросительной интонацией, произнес мужчина.
- Нечего рассказывать, - отвернулась к стеклу блондинка, понуро свесив голову.
- И все же, - настоял Степнов. – Лен, я прихожу домой, к тебе, а ты набрасываешься на меня… Знаешь, если тебе все надоело, ты так и скажи, а поводов выставить меня скотиной последней искать не нужно, - поджал он губы. – Я очень не хочу тебя терять… Но если ты…
- Да я-то что?! – развернулась девушка к собеседнику и уставилась на него полными слез блестящими малахитовыми глазами. – Это ты… Твои бабы вообще охамели! И зачем ты мне сказал на звонки твои отвечать, если у тебя пусек-мусек как снега зимой?! – закричала Лена, совершенно не контролируя эмоции.
- Так, Ленок, успокойся, - еще больше нахмурился Виктор. – Тише, маленькая, - поймал ее руки и заботливо взял их в свои, одновременно и грея, и успокаивая девушку. - Успокоилась?
- Угу, - кивнула она, снова пряча взгляд.
- Тогда рассказывай, - поглаживая большими пальцами нежную кожу кистей Кулеминой, попросил брюнет.
- Ты когда утром в душе был… Ну, телефон оставил свой на тумбочке, - несмело начала Лена. – Он зазвонил, а ты же сказал, чтобы я отвечала на звонки твои… Я и ответила…
- И кто звонил? - терпеливо подтолкнул к продолжению рассказа Степнов.
- Лида твоя, - горько ухмыльнулась Кулемина. – Красивая она, наверное? Не то, что я, да? – не удержавшись, всхлипнула девушка.
- Ты чего такое мелешь-то?! – сильнее сжал мужчина хрупкие пальчики любимой девочки. – Ты у меня такая… Самая красивая и вообще самая-самая лучшая на свете, - заглянул в грустные зеленые глаза Виктор. – А  эта… Она представилась? Кто это вообще был? Я пока что-то не слишком хорошо понимаю…
- Да невеста твоя! – дернувшись, крикнула Ленка. – Ну, или женщина твоя любимая… Я не знаю! Не знаю! – захныкала девушка, чувствуя, что этот день отнял у нее слишком много моральных сил, и сейчас хочется просто выплеснуть накопившиеся переживания, не задумываясь, как это будет выглядеть со стороны.
- Какая еще женщина?! – отпустив руки Кулеминой, обхватил Виктор  лицо девушки ладонями. – Ты себя слышишь?! Какая женщина, Лен?!
- Я не знаю, – прошептала блондинка, прикрывая глаза. – И духами от тебя пахнет женскими…
- Стоп! – откинулся на спинку сидения брюнет. – Лида говоришь? – хмыкнул мужчина, в голову которого пришла внезапная догадка.
- Угу, - зябко поежилась Ленка, нервно покусывая нижнюю губу.
- А голос у нее такой… - задумался Степнов. – Высокий и еще надменный немножко как бы? – приподнял он одну бровь, почти уверенный в правильности своей догадки.
- Что-то типа того, - неопределенно пожала плечами Лена, ощущая не то страх в ожидании дальнейшего, не то раскаянье за свои такие поспешные нападки, ведь знала же, что нельзя вот так поддаваться эмоциям.
- Ой, Ленка, Ленка, - не выдержал мужчина и обнял свою девушку, утыкаясь носом в ее шелковистые, источающие тонкий аромат фруктового шампуня волосы. – Глупенькая… Маленькая моя… - несколько раз коснулся губами макушки.
- Вить, - попробовала высвободиться из плена его рук девушка, но Степнов лишь сильнее прижал к себе ее теплое тело.
- С этой девушкой я встречался до тебя, - сказал мужчина. – Я не знаю, что она там тебе наговорила и почему, но узнаю это обязательно, - скорее для себя, чем для юной блондинки, проговорил Виктор. – А ты у меня одна. Одна, девочка моя, - коснулся поцелуем виска Лены. – И больше мне никто не нужен. Ни Лида никакая, ни Марфа, ни Глаша, ни Хризантема Нарциссовна, - ни на сантиметр не отстраняя студентку от себя, закончил Виктор. – Не знаю, чего ты там себе напридумывала…
- А почему тогда она тебе звонит? – недоверчиво спросила Лена. – Кто она?
- Раньше секретаршей работала у нас в компании, а теперь не знаю, - ответил Виктор, перебирая пальцами пряди мягких белокурых волос любимой девочки. – Уволилась месяца два назад… Мне на нее плевать Ленок. На всех плевать.
- А духи? – уже как-то совсем по-детски спросила Лена, не находя в себе сил не то что злиться, а даже просто делать вид, что сердится.
- Блин, Кулемина, - застонал мужчина, поглаживая пальцами девушку по пояснице. – Ну вот что ты за человек-то такой? – поцеловал блондинку в шею и отстранился от нее.
- Нормальный человек, - буркнула Лена, снова протягивая руки к потокам теплого воздуха. – В интернете пишут…
- Ты чего, в этой помойке нахваталась всех глупостей этих? – ошарашено посмотрел на девушку Виктор. - Кто тебя надоумил только?!
- Бабы твои, - зло огрызнулась блондинка, стараясь снова не сорваться на крик.
- Почему-то я не рыскаю невесть где и не собираю всякую ерунду, - поморщился Степнов. – А мог бы! Мало ли, что ты там…
- Да пошел ты! – психанула Лена, чувствуя, как в горле встает противный комок и попыталась открыть дверь машины, дабы выбраться на волю подальше от всех этих бредовых фраз, направленных в ее сторону.
- А ну стоять! – схватил ее Виктор за талию. – Совсем замерзнуть решила? – прижимая ее спиной к себе, негромко спросил он.
- Ты меня с семнадцати лет знаешь, - всхлипнула девушка. – Не мне тебе говорить, что до тебя у меня никого… И люблю я тебя только, - снова рванулась она, но попытка не увенчалась успехом. – Что ты из меня шалаву делаешь? У меня же кроме тебя никого никогда… - захныкала Кулемина, обмякнув в руках у мужчины.
- Ну прости, - погладил он свою любимую девочку по рукам и животику. – Не плачь только. – Я не хотел… - растерялся Степнов.
- Все ты хотел, - всхлипнула блондинка. – На меня все захотел перевести, да? И ведь получилось… - сбросив тапочки, одетые на голые ступни, забралась Лена с ногами на сидение.
- Ревность ты моя ходячая… - бросил Степнов взгляд на забавные, с изображением кошачьих мордочек, тапочки возлюбленной, - в тапках, - улыбнулся мужчина, гладя блондинку по холодной лодыжке.
- Я домой хочу, - тихо сказала девушка, с грустью глядя на закрытую дверь подъезда.
- Знаешь, почему от меня духами пахнет? – погладил Виктор студентку по острым коленкам и, не дождавшись ответа, продолжил: - Ровно год назад мы сказали твоим родителям, что встречаемся, помнишь? – поцеловав девушку в макушку, спросил брюнет.
- Да, - кивнула Лена. – Двадцать четвертого января, - с шумом выдохнула она, припоминая, как сообщила матери и отцу, что тот самый Виктор, с которым они частенько играли в баскетбол на старой площадке возле стадиона, тот самый Виктор, разница с которым у них почти четырнадцать лет, тот самый Виктор, который вот уже пару лет как периодически провожает ее до дома и так нравится ее деду Петру Никаноровичу, теперь ее молодой, если можно так выразиться в отношении Степнова, человек.
- А я не знаю… - снова улыбнулся брюнет. – Вот уже год встречаюсь с самой замечательной девушкой на свете и не знаю, какими духами она пользуется, - поцеловал Лену за ушком, вызвав тем самым у девушки волну прытких мурашек. – Я и те нюхал, и те, в этих парфюмерках сам черт ногу сломит, - стал жаловаться Степнов. – У меня через пять минут, проведенных в этом ароматном аду, начинает башка гудеть, а нос отваливается просто… И ничего! – разочарованно проговорил мужчина. – Ни-че-го! – повторил он по слогам, ловя на себе изумленный взгляд белокурой девушки. – Я столько всего перенюхал, что уже в мозгах не укладывается! А так, как ты пахнешь, ничего нет. А я тебе хотел сюрприз сделать…
- Правда? – заглядывая в глаза любимого мужчины, наивно переспросила Лена. – Ты мне хотел…
- Ну а кому же еще? – убрал прядку непослушных волос за ушко Кулеминой.
- Prada розовые у меня, - само собой сорвалось с губ девушки название парфюма.
- Теперь буду знать, - глядя на любимого человечка, приподнял уголки губ в улыбке Виктор. – Только сюрприз не получился…
- Ну какой сюрприз, - сама обняла Степнова Лена. – Не нужно мне сюрпризов никаких, - уткнулась она ему в плечо носом. – Я так испугалась… Я думала… Я же так люблю тебя…. – отрывисто затараторила блондинка, то и дело прерывая словарный поток короткими поцелуями все в то же плечо, в которое до этого тыкалась носом. – Это правда? Только не обманывай меня…
- Глупенькая, - в который раз за этот вечер произнес Степнов, но только теперь с совершенно иной интонацией. – Ну что ты такое говоришь, Лен? Я же без тебя не могу, - положил он ладонь на девичий затылок. – Я тебя тоже очень сильно люблю, маленькая моя девочка, хорошая моя.
Лена почувствовала, как ее щеки коснулись теплые, властные губы самого любимого на свете человека… Чуть влажная дорожка поцелуев и вот уже настойчивые ласки губ, не терпящие ни возражений, ни сопротивлений. А она и не думала сопротивляться. Шло бы все куда подальше! И Лиды с их заявлениями и духи эти… Она не отдаст своего мужчину. Будет верить ему до тех пор, пока это сладкое и такое настоящее чувство «любовь» течет по ее венам, заставляя сердце стучать громче и чаще. А в том, что ее любовь искренняя и самая верная, Лена не сомневалась. Значит надолго… навсегда. Девушка приоткрыла ротик, позволяя мужскому языку проникнуть на ее территорию. Без войны сдавала позиции, подчиняясь напору синеглазого брюнета, тихонько постанывала от тех ощущений, что маленькими фейерверками взрывались в ее существе… Большие теплые ладони проникли под ее пижамную кофточку и бережно гладили спину, то приподнимаясь чуть выше поясницы, то опускаясь так, что Лена ощущала настойчивые пальцы, проскальзывающие под податливую резинку штанишек. Глаза прикрыты от сладкой истомы наслаждения, сердце гулко бьется в груди, оповещая свою хозяйку о том, что это он – ее первый, единственный, самый любимый и лучший. В животе начинает твориться что-то сродни маленькому пожару, грозящемуся вырваться наружу вскриком наслаждения. Хочется больше, ближе, глубже…
Короткая передышка и новый поцелуй. Нежный, горячий, будоражащий сознание… Губы касаются жадно и нетерпеливо, языки сплетаются ровно так же, как и пальцы рук… Легкие покусывания и тут же новая порция ласки. Словно и не ссорились. Словно все, что случилось менее часа назад просто дурной сон.
Тяжело дыша, Лена привалилась к груди Виктора и облизнула припухшие алые губки. Все тело ныло, желая продолжения, в голове пульсировало «люблю» смешанное с «хочу», но при этом рассудок остался на своем месте и говорил о том, что вот так, как сейчас, в его руках, на его плече, это уже так много…
- А дома есть докторская колбаса, жареная картошечка и чай с бергамотом, - мечтательно выдохнула Ленка, удобнее устраиваясь руках Степнова.
- А у меня есть теплая минералка, - усмехнулся мужчина и, отвинтив крышечку с литровой бутылки, сделал жадный глоток.
- Дай, - засмеялась Ленка и, выхватив емкость из рук брюнета, стала поглощать воду, блаженно прикрывая глаза.
- А если писать захочешь? – подколол Степнов любимую девочку, но та лишь приоткрыла один глаз и все с тем же блаженным выражением на личике продолжила пить.
- А если захочу, то тебе придется постараться, чтобы я попу не заморозила, - наконец, оторвавшись от бутылки с минералкой, произнесла девушка, снова припадая к губам возлюбленного.

Примерно через полтора часа из Ленкиного подъезда вышел какой-то парень и, сунув руки в карманы куртки, втягивая голову в плечи, дабы хоть как-то спрятаться от холода, торопливо направился к одной из припаркованных возле дома машин. Виктор, недолго думая, чмокнул сонную девушку, уже потерявшую всякую надежду попасть сегодня ночью в свое жилье, в носик, бросил короткое: «я сейчас» и пулей выскочил из Опеля. Лена сквозь стекло автомобиля наблюдала, как ее мужчина подошел к парнише, щеткой счищающего снег со своей горемычной колымаги, кивком указал на машину, из которой на него с надеждой в зеленых глазах смотрела Ленка, потом на подъезд… Несколько секунд и молодой человек кивнув, пошел ко входу в дом. Виктор же, торопливо подойдя к машине, открыл дверцу и, пока его возлюбленная не успела ничего сообразить, подхватил ее на руки. Поставил Опель на сигнализацию и с обвивающей его шею девушкой зашагал к так кстати появившемуся парню.
- Спасибо, - со всей искренностью, на которую только сейчас был способен, поблагодарил пацана Степнов, понимая, что даже не может пожать руку спасителю.
- Да, спасибо Вам огроменное, - присоединилась к Вите Кулемина, сжимая пальчики на уже совершенно босых ногах.
- Не за что, - улыбнулся молодой человек. – Вы это… В следующий раз осторожнее с ключами, - дружелюбно посоветовал он.
- Да уж, одного раза нам достаточно, - кивнул синеглазый брюнет, прижимая драгоценную ношу ближе к себе. – Спасибо еще раз, - сделал он шаг внутрь дома и услышал, как дверь сзади захлопнулась, известив об этом характерным щелчком.
- Тапочки твои остались в машине, - глядя на голые ступни Кулеминой, подытожил Виктор. – Так что до квартиры сегодня поедешь.
- Как невеста прям, - улыбнулась счастливая Ленка, предчувствуя, как сейчас, наконец, ляжет в теплую кроватку и забудется самым сладким сном в объятьях любимого человека.
- А что, хорошая идея, - заглядывая в бездонные изумрудные омуты глаз, согласился брюнет. – Может воплотим в жизнь? – чуть приостановившись, спросил он.
- В-вить… - лицо Кулеминой сменило с десяток выражений. – Ты…
- Степновой станешь? – двинулся дальше брюнет с таким видом, будто только что предложил купить новый телевизор.
- Вить… - заерзала в сильных руках студентка. – Остановись же ты! – не выдержав, слегка стукнула она его ладошкой по груди.
- Я так тебя люблю., - толкнув плечом дверь квартиры своей девочки, произнес мужчина и осторожно опустил блондинку на пол. – И вот это – мое, – взял с тумбочки связку ключей. – А ты – тем более моя, - снова прижал к себе плохо соображающую Лену. – Ну так чего, Степновой будешь?
- Буду, - тихо прошептала пока еще Кулемина и робко обняла будущего мужа. – А ты правда этого хочешь? – не веря во все происходящее, задала вопрос девушка.
- О Боже, - закатил глаза к небу, а точнее к потолку Виктор и без лишних объяснений, подхватив уже невесту на руки, понес ее в спальню, попутно покрывая личико любимой нежными поцелуями.