На последние деньги купила пирожок и газету с красноречивым названием «Работа». Сижу на лавочке в парке. Куча вакансий и ни одна мне не подходит. Нужен либо опыт роботы, либо высшее образование. Свободный график… ну с этим проблем не будет… документы. А вот с этим конкретная проблема. Про это я забыла.
На стареньком черно-белом мобильнике набрала номер, подписанный как «мама»…
При разговоре язык так ее назвать не повернулся. Она совершенно чужая. Никаких эмоций. Договорились о встрече. В 5 вечера, придя по названому адресу «к себе» домой, ничего хотя бы отдаленно знакомого я там не заметила. К родителям я все также не испытывала никаких теплых чувств. А вот к старичку Петру Никаноровичу, моему деду, я сразу прониклась уважением. С ним было очень весело и интересно. Он рассказывал мне про то, что он пишет веселые истории из жизни, нередко упоминая меня. Всунул мне свою книгу и настоял на том, чтобы я обязательно ее прочитала. Название у нее такое странное «Это было вчера». Он так ее нахваливал, говорил что это его шедевр. Правда нахваливал не так саму книгу, как своего соавтора. Того самого Виктора, с которым я виделась на вокзале. Поздно вечером, когда я собралась уходить, меня наотрез отказались отпускать, с большой неохотой, но я все же согласилась остаться. Главным фактором моего согласия послужили конечно уговоры Петра Никаноровича, ну еще то, что идти то мне некуда.
В моей комнате было все просто. Никаких цацок и побрякушек. Диван, шкаф, стол и множество спортивных наград. Оказывается, я была лучшей спортсменкой в школе. Кстати, закончила я ее не так уж и давно. Хм.. я думала я старше.
Собираюсь, как будто на первое свидание, но для нее все же первое. Черт.. да это даже не свидание. Я просто иду к ним гости. Купить цветы или не надо? Орхидеи, ее любимые, а вдруг уже нет? Он не помнит, но вкусы ее, наверное, не изменились. А вдруг изменились? После долгих метаний я просто купил печенье к чаю.
Долго не мог позвонить в дверь, а когда решился на пороге появился Ленин отец.
- Проходи, Виктор, – отошёл в сторону, пропуская меня в квартиру. Он явно был чем-то не доволен.
- Иди в комнату, – я вручил ему угощения к чаю, и он ушел на кухню.
В комнате я застал сидящих на диване Лену и ПН. Они смотрели фотографии и смеялись. Как давно я не слышал ее смех. Хриплый, но от этого не менее звонки. Даже перед тем, как она пропала, мы часто ссорились, поэтому смеялись вместе редко. И сейчас этот чистый звук для меня был прекрасней всякой музыки.
- Над чем смеемся?
- О, Виктор, здравствуй. Проходи. – я сел рядом с Леной, отчего та заметно напряглась. – Мы вот фотографии смотрим. – с изображения на меня смотрели пять девчонок.
- Я помню это фото. Вы это ведь с ДК. У вас еще тогда Зеленова солировала.
- А кто это?
- Одноклассница ваша. Не очень приятная личность.
- Мм.. понятно, – как-то не определенно ответила. – в комнату вошла мама Лены.
- Пойдемте пить чай.
У Кулеминых я пробыл почти до самого вечера. С Леной мы перебросились всего парой фраз. С родителями она тоже не очень охотно общалась. Другое дело ПН. Они целый вечер смеялись. Он рассказывал истории из ее детства. Ушел из их дома я с непонятными чувствами. Вроде и рад, что пообщался с ней хоть и немного. И грустно как-то стало от того, что она так холодно ко мне относится. Хотелось прижать ее, поцеловать, забрать к НАМ домой и шептать, как я ее люблю. А самое главное услышать от нее в ответ тоже самое.
Телефон разрывался, воспроизводя противную стандартную мелодию. Звонила Лера. Та кудрявая, которою я сразу определила в гиперактивные, оказалась на самом деле такой. Но это ее ничуть не портило. Отношения с ней были легкими и ненавязчивыми. Она всегда приходила, когда нужна была мне и без всяких намеков понимала, когда ее общество меня тяготило. После того, как я чудом нашлась, мы с ней сблизились и стали настоящими подружками. Хотя мы ими и были. Это все так сложно и запутано.. ну, в общем, мы с ней часто гуляем, она рассказывает мне о том, что было раньше и как стало сейчас. Вот и сегодня Лера решила вытащить меня в кафе. Приехали Ранетки, группа, в которой я играла. Я опаздываю уже на 20 минут, и потому телефон не умолкает. И, если я хочу остаться в живых, то мне стоит поторопится.
Шли молча. Каждый думал о своем. Когда мы вошли в кафе, на меня уставилось четыре пары заинтересованных глаз. Похоже, Лера уже сообщила, что я ничего не помню. Вечер прошел довольно скомкано. Мнение о Ранетках у меня сложилось немного иное, чем у Леры, которая просто восхищалась ими. Наверное, это из-за того, что я смотрю на них глазами постороннего человека. Вот, например, Аня, вроде милая девочка, вся в мире розовых облачков, но какая-то она лицемерная что ли? Нет не то… не знаю, как это назвать. Вроде бы улыбается и веселится, а глазами как будто убить готова. Может я ей денег должна или еще чего похуже. Женя… зануда.. весь вечер умничала, это действительно раздражает. Такое ощущение, что она всех вокруг считает тупыми. Нюта… Она никакая. Все смеются, и она смеется, все молчат, и она молчит. А Наташа производит впечатление человека, которому на все плевать. Мне кажется, что, если рядом упадет метеорит, она не отреагирует. Еще меня безумно бесило, что все они постоянно меня жалели. И чуть ли не клятву дали, что обязательно помогут мне вспомнить. Лучшие специалисты России, по которым меня таскают родители не могут мне помочь, а какие-то там Ранетки обязательно это сделают. Потом они хотели, чтобы я с ними сыграла, но я отказалась. Во-первых, я не знаю, как играть на гитаре, а во-вторых, песенки у них, ну так скажем, для подростков примерно лет 12–13. Ума не приложу, почему я участвовала в этой самодеятельности.
Когда все засобирались домой, я выбежала первой, отказавшись от общества Леры, решила прогуляться и пошла через парк. Меня мучил вопрос «я что так изменилась?». Ведь раньше мне наверняка нравились эти девчонки и их песни. Я ведь играла вместе с ними. А сейчас мне все это кажется таким напускным и не настоящим. За своими раздумьями я не сразу заметила, что за мной кто-то идет. Когда я обернулась, увидела знакомое лицо Виктора Михайловича. Этот тип мне тоже уже надоел. Куда бы не пошла, обязательно встречаю его. Причем каждый раз он делает вид, что мы с ним случайно столкнулись и навязывает мне свою компанию. Я не могу понять, Степнов от меня хочет. И вот сейчас он сказал, что не может оставить меня одну, ведь на улице темно, и просто обязан меня проводить. Мы с ним шли, и Виктор Михайлович опять завел разговор на тему спорта, я слушала его в пол уха. Может раньше я и была лучшей спортсменкой школы, но сейчас я в этом ни черта не смыслю. Для приличия иногда поддакивала. Дойдя до моего подъезда, скомкано попрощалась и поскорее смылась с поля его зрения.
Зайдя домой, выпила чай с дедом. Родители удостоились лишь пары фраз. Я не знаю почему так, но мне тяжело с ними общаться, да и желания нет. Я даже не могу называть их мама и папа. Зову по имени-отчеству. Вот дед - другое дело. С ним я могу поговорить абсолютно на любые темы. Вот и сейчас рассказала, как прошел вечер. И он был искренне удивлен моими впечатлениями на счет этих девчонок и их музыки. Когда я рассказала ему о Викторе, он лишь обреченно вздохнул. Порой мне кажется, что все наши с ним случайные встречи не происходят без его помощи.
Я очень устала за целый день, но вместо того чтобы лечь спать я взяла какую-то книгу из библиотеки деда и принялась за чтение. В последнее время мне страшно ложится спать. Меня мучают кошмары. Мне снится дремучий лес, в который меня затягивают. И не знаю, кто меня тащит. Точнее знаю, но не могу вспомнить. Я стараюсь сопротивляться, но ничего не выходит. Меня все дальше затягивают в темную чащу, а потом боль… которую я ощущаю физически. Я чувствую вкус крови от собственных разбитых губ. Я просыпаюсь и боюсь открыть глаза. Боюсь, что это все случилось на самом деле, и сейчас я открою глаза и увижу больничные стены и потолок…..
Отредактировано Elis (21.10.2012 18:40:43)
