Спасибки, Ритулькин! Люблю тебя, моя самая-самая постоянная читательница =) Спасибо за поддержку, за пинки, которыми ты порой заставляешь меня что-то написать... в общем за все тебе огромное спасибо! =)
P.S. Пояснение к проде: Андрея я представляла как Гуцула... просто Игорем его называть почему-то не захотелось.

Виктор быстрым шагом вошел в ординаторскую и сразу же направился к небольшой раковине, чтобы смыть кровь со щеки. Буквально спиной мужчина почувствовал, как его прожигают взгляды  коллег, коих тут сейчас сидело двое: Милославский Мирослав Николаевич – исследователь и врач-психиатр, собственно, как и сам Виктор, и его сын Андрей – студент-психолог пятого курса, который у них проходил преддипломную практику и чаще всего вертелся около отца.
- Что, Степнов, твоя опять разбушевалась? – не смог сдержаться от колкости Милославский-старший.
- А тебе лишь бы радоваться! – буркнул Виктор, прижимая одноразовое полотенце к царапине.
- Я не радуюсь, Вить, - тон психиатра стал более мягким, - просто не дело это… заводить роман со своей пациенткой…
- У нас нет никакого романа! – рявкнул мужчина, зло сверкнув голубыми глазами и отправив салфетку в урну.
- Да кому ты говоришь? Весь Центр только об этом и болтает! – чуть повысил голос Милославский. – Вить, я ж не со зла, ты не думай! Просто ты со своими чувствами не можешь относиться к Кулеминой объективно! Вот скажи, когда ты проверял на ней новые методы, которые открыл около месяца назад?
- Ты же сам знаешь, что проверить эффективность этих методов можно лишь с помощью операции! – зашипел в ответ Степнов, рассматривая в зеркале рану. – Лена не настолько безнадежна, чтобы так рисковать ею! Сам же понимаешь, что если что-то пройдет не так, она может стать «овощем» на всю оставшуюся жизнь…
- Ну да, ты прав, конечно! – согласился Милославский.
- Ленку можно не трогать… Она до утра проспит. А я пойду на обед, - сказал Степнов, собираясь уже выйти из ординаторской.
- Подожди, Вить! Я с тобой!
Перспектива обедать с Милославским вконец испортила настроение Виктора. Он любил посидеть в одиночестве, подумать о Ленке… Правда, вопросы о том, есть ли у них будущее, мужчина старался отбрасывать, так как боялся ответа…
- А как к нам Кулемина поступила? Я что-то не припоминаю… - сказал вдруг Мирослав.
- У нее родители – ученые-исследователи, - начал рассказывать Виктор, разламывая котлету вилкой. – Ищут вакцину против СПИДа. Признаки болезни проявились у Лены год назад. Она приходила домой и рассказывала родителям про свою одноклассницу, с которой она тесно сдружилась. Подружку звали Лера. Чисто случайно, на родительском собрании, Кулемины узнали, что в классе их дочери никакой Новиковой Валерии отродясь не было, - говорил мужчина, не замечая заинтересованного взгляда Милославского. – Тогда-то они и усомнились в психическом здоровье Лены. После нескольких диагностических процедур ей поставили диагноз шизофрения. Немного посовещавшись, родители отправили свою дочь сюда, дав разрешение проводить над ней любые эксперименты.
- Какая дикость! – возмутился Мирослав. – Это же их ребенок!
- Я тоже этого не понимаю, - кивнул Степнов. – Знаешь, как они объяснили свое решение? Что, мол, мы - ученые, и мы понимаем, что наша дочь, несмотря на свой недуг, все-таки может принести пользу обществу. Вдруг испытание, которое над ней проведут, окажется успешным…
- Не повезло девочке…
- Ничего. Всего месяц остался! – уверено заявил Виктор и поймал на себе непонимающий взгляд коллеги. – Ленка же несовершеннолетняя… поэтому договор с Центром заключали ее родители и разрешение на всяческие эксперименты тоже давали они. Контракт был заключен на полгода, до исполнения Кулеминой восемнадцати лет. Пять месяцев Ленка уже находится здесь… Остался всего месяц до окончания срока договора и ее совершеннолетия, а потом она уже сама сможет определять свою дальнейшую судьбу! – мечтательно улыбнулся Степнов, представляя свою девочку «на свободе».

Отредактировано suslya (06.11.2010 17:09:41)

Специально для тебя, мой единственный читатель на этом форуме 
Кстати, вот, чтоб представлялось лучше:

Милославский вернулся в ординаторскую. Андрей сразу заметил задумчивый вид отца, но спрашивать о его раздумьях не спешил. Парень знал, что если его папаша захочет, то сам поделится своими мыслями, а вытягивать из него что-то – только нарываться на ненужный скандал.
- Ох уж мне этот Степнов! – наконец устало выдохнул психиатр, зарывшись пальцами в своих волосах. – Хренов ученый!
- Что случилось, пап? – поинтересовался Милославский-младший.
- Да в том-то и дело, что ничего! – рявкнул мужчина. – Я не понимаю его, Андрей! У него есть прекрасный экземпляр для исследований! У него есть куча идей, которые нужно проверить! А он не использует такую возможность!
- Ты это о чем? – не поспевал за логикой отца сын.
- Не о чем, а о ком! О Кулеминой!
- О Лене? – удивился парень. К этой девушке он испытывал легкую симпатию: красивая, милая, умная… И за что ей такое наказание в виде этой страшной болезни? Андрей всегда искренне сочувствовал Лене…
- О ней, о ней! Она же подопечная Степнова… Нет, ну ты только представь: над ней можно провести любой эксперимент! Абсолютно любой – будь то испытание нового лекарства или операция! А этот олух не пользуется этим! – продолжал возмущаться Мирослав.
- Но, пап… он же вроде бы… любит ее, - немного с заминками проговорил парень.
- «Любит», - зло усмехнулся его отец. – Андрей, Степнов, прежде всего, - исследователь! Он поступает неэтично, выделяя одну пациентку из общей массы, - уверено заявил психиатр, но тут же наткнулся на недоуменный взгляд сына. – Ну, представь, что все мы начнем жалеть пациентов… Что тогда произойдет? Опытов не будет, люди, которые могли бы помочь найти лекарство от определенной болезни, будут просто умирать, не принося никакой пользы этому миру, и наука просто встанет! – эмоционально размахивал руками врач. – Пойми, если бы все вели себя так же, как Виктор, люди до сих пор страдали бы от эпидемий чумы и оспы, элементарно не найдя способы борьбы с этими болезнями!
- Ой, да ладно тебе! Не утрируй! – отмахнулся Милославский-младший. – Это всего лишь один человек…
- Зато какой! Андрей, неужели ты не понимаешь!? – воскликнул его отец. Парень растеряно помотал головой. – Скажи, много в нашем Центре людей, на которых мы можем проводить испытания? – спросил психиатр. Его сын снова помотал головой из стороны в сторону. – Вот именно! Во-первых, у нас каждый подобный пациент на вес золота! А во-вторых, понимаешь, какая получается ситуация… Вот смотри, разработал я метод, например, да? Сделал человеку операцию, но метод не сработал. А потом мне приходит еще одна идея, но так как людей не хватает, мне приходится делать операцию на этом же самом человеке. Ты же знаешь, что кость дважды в одном и том же месте не ломается?
- Угу…
- Она может сломаться совсем рядом, но никак не в том месте, где уже была сломана, так как на месте перелома образуется костная мозоль, которая прочнее, чем сама кость. Но увидеть это мы можем лишь на рентгене. Верно?
- Да.
- Вот представь, сделал я операцию. Положительного результата она не принесла, также как и отрицательного. Но операционное вмешательство-то само по себе было! Целостность мозговых структур нарушена! Как я могу быть уверен, что результаты второй операции будут верны, если я оперирую человека с уже нарушенной целостностью мозга? – наконец подошел к сути Милославский-старший. – В идеале одного человека нельзя с исследовательской целью оперировать дважды! Для этого-то мне и нужна Кулемина! Ее мозг – прекрасный объект для моего испытания! – с горящими от воображения глазами закончил он.

Честно говоря, я насчет костей не уверена. Нам это говорила училка по биологии, но я тогда классе в 9 была, то есть это где-то 2004-2005 год был. Мож наука уже опровергла этот факт... Искала еще информацию в интернете, именно про перелом дважды в одном и том же месте, нашла только запись какой-то девчонки, мол ей это врач сказал... Решила написать так... Если что - будет фантастика 

Маргош, ты мне почтальона Печкина напоминаешь: "Их надо немедленно в поликлинику сдать для опытов!" 
Еще раз огромное тебе спасибо! Я очень рада, что у меня есть такой читатель как ты!     

Нееееееееееееет! Только не это! Ты меня одна-то с ума пытаешься свести, а если вас будет много - вы меня точно преждевременно до маразма доведете! 
Ритка! Держи еще одну продку! А то мне в институт сегодня ехать - не знаю, во сколько вернусь =) Приятного прочтения!

Лена проснулась утром. Оглянулась вокруг, посмотрела на себя и поморщилась. Она спала не под одеялом, а прямо на покрывале. Да и одета была не в легкую пижамку, а в домашний костюм, служивший ей дневной одеждой. Все понятно… Если ко всему этому прибавить туман в голове, то смело можно делать вывод: она опять вчера впала в приступ агрессии… А Виктор снова вколол ей успокоительное вместо того, чтобы вызвать санитаров и отправить ее в карцер. Девушка медленно села на кровати и провела рукой по спутавшимся волосам, чтобы убрать их назад.
- Привет. Проснулась? - послышался голос Степнова от двери в палату. Лена несмело взглянула на него и кивнула головой, стыдливо отводя взгляд. – Ты чего такая грустная?
- Я вчера опять, да? – спросила она охрипшим со сна голосом. Мужчина закрыл за собой дверь и присел к ней на кровать.
- Что «опять»?
- Опять истерила?
- Ну да, было такое, - беззаботно ответил Виктор и повернул голову к девушке. Кулемина заметила царапину на его щеке. Подняв руку, она провела по ней пальчиками, которые мужчина тут же поймал и стал легонько целовать.
- Это я тебя так? – спросила девушка, чувствуя, как краснеет все больше и больше.
- Да неважно это все, Лен, - с улыбкой ответил врач. – Хочешь прогуляться?
- Ты же знаешь, что мне нельзя выходить на  улицу, - грустно ответила Кулемина, поудобнее устраиваясь в теплых руках Виктора. – Кто мне разрешит?
- Я твой лечащий врач! – напомнил Степнов. – И я разрешу! Ну, так пойдем или нет?
- Не надо, Вить, - ответила Лена, наслаждаясь обществом любимого человека. – В Центре итак ходит слишком много разговоров о нашем романе. Ни к чему тебе лишние проблемы. Сам же знаешь, что скажут, если увидят, что ты вывел меня на прогулку…
- А мне все равно, кто и что скажет! Я ответ найду! В конце концов, скажу, что решил проверить на тебе новый метод – прогулотерапия! – усмехнулся мужчина. – Все, давай собирайся! Через десять минут зайду – чтобы была готова!
Лена радовалась возможности побыть на улице как ребенок: бегала, прыгала, даже гоняла голубей… Немного удручал внимательный, даже можно сказать напряженный взгляд Виктора, но девушка старалась не обращать на это внимания, чтобы не портить себе настроение. В конце концов, любовь - любовью, а он все же врач. И на прогулку они вышли под его ответственность.
У Степнова зазвонил телефон, и мужчина, не спуская глаз со своей пациентки, отошел немного в сторону. Пока разговаривал, видел, как Лена подошла к забору. Насторожился… но ничего так и не произошло. Девушка спокойно стояла рядом с ограждением.
- На что смотришь? – спросил врач, поравнявшись с ней, и попытался перехватить взгляд Кулеминой.
- На свободу, - ответила она, глядя, как за забором ходят люди, ездят машины, мигают светофоры и бегают бродячие собаки. Только находясь взаперти в этом Центре, Лена поняла, что все эти глупые факторы складываются в одно понятие – свобода.
- Не расстраивайся, - слегка приобнял ее Виктор. – Остался всего месяц. Это намного меньше того срока, что ты уже провела здесь.
- Знаю… Вить, а что будет через месяц? – неожиданно спросила Кулемина.
- Как это что? Тебе исполнится восемнадцать, ты выйдешь отсюда…
- А ты?
- А я так и останусь тут работать…
- А мы? – наконец четко сформулировала свой вопрос девушка. – Что будет с нами?
- Не знаю, Лен, - после небольшого молчания тяжело вздохнул мужчина. – Это сложный вопрос…
- Понятно… - сникла девушка.
- Ты только не…
- Пойдем в Центр. Я замерзла, - сухо перебила врача Лена и, развернувшись, пошла ко входу в здание.
- Постой! – остановил ее Степнов, развернув к себе лицом. – Ленка, я же не говорил, что брошу тебя! Нет! Просто… блин, как же все непросто! – закатил глаза мужчина. – Я не знаю, как тебе объяснить.
- Ну и не надо тогда ничего объяснять, раз ты сам не знаешь…
- Послушай! Ты же знаешь, что я тебя люблю! – положил руки на ее плечи. – Знаешь же! А это – самое главное! Неважно, что я могу объяснить, а что нет… Важно то, что я к тебе испытываю! Леночка, все будет хорошо. Поверь мне!
- Верю. И все-таки идем в Центр. Я, правда, замерзла, - улыбнулась девушка.

Ритка, Кристинка, спасибо огромное! Не, Ритуль, Лера не оживет... =)
P.S. Учусь сегодня до пяти... Может быть вечерком, как приеду, закину еще одну продку =)

Пообедав, Виктор направился в ординаторскую. Надо было взять шприц и лекарство и сделать Лене укол. Когда мужчина проходил мимо наблюдательного поста, куда камеры со всех палат посылали отснятые изображения, сидящий за пультом молодой парень – Борька Южин – с усмешкой окликнул его: «Степнов! Твоя снова сама с собой болтает!»
- Твою ж мать! – мужчина ускорил шаг. Взяв все нужное, врач чуть ли не бегом помчался к палате Кулеминой. Забежав, он застал лишь мрачную Лену, сидевшую на кровати. – Что, опять со своей Лерой болтала?
- Болтала!
- И о чем же вы говорили? – спросил Виктор, переходя на более спокойный тон. Мужчина достал из кармана шприц и ампулу и теперь набирал лекарство.
- О школьных новостях! – с вызовом сказала девушка. Видя, что никакой реакции со стороны Степнова не последовало, она добавила: - А еще о том, что я здорова! Так что эту фигню, которую сейчас набираешь в шприц, можешь вколоть в свою задницу!
- Ты никогда не разговаривала со мной в подобном тоне, - изогнув бровь, заметил Виктор. – Лен, что случилось?
- А ничего! Вот скажи: ты меня любишь?
- Я сто раз говорил тебе это! Да! Да, я люблю тебя! – отложив на некоторое время шприц в сторону, Виктор присел на кровать рядом с Леной.
- Тогда почему считаешь меня больной? – уже с нотками истерики спросила Кулемина. – Почему пытаешься заставить меня поверить в это?
- Во-первых, успокойся! Прекрати кричать! Мы разговариваем, а не ругаемся, да? – стараясь говорить как можно мягче, спросил врач. Девушка неуверенно кивнула. – Во-вторых, я не навязываю тебе свое мнение, Лен… Просто Лера… это действительно несуществующий персонаж! Ее нет в нашем мире! Никто кроме тебя ее не видит!
- Я не верю тебе! – со слезами на глазах прошептала девушка.
- Почему?
- Потому что Лера приходит ко мне! Я могу говорить с ней, как говорю сейчас с тобой! Я могу дотронуться до нее, ровно как и до тебя! – ткнула Лена мужчину в бок. – Она есть! А я – здорова!
- Ты нуждаешься в лечении, Лен, - спокойным голосом возразил Степнов. – Я вообще не понимаю, почему ты веришь своей Лере больше, чем мне?
- Потому что она меня понимает!
- Правильно, ведь она – твое воображение и ничего более! Она – это ты! Твоя скрытая сущность, - пытался донести до девушки врач. – Все, чего не говоришь вслух ты – говорит Лера!
- Ты меня не любишь! Не любишь и никогда не любил! – стала кричать Лена, у которой явно начиналась истерика. – Если бы любил – ты бы меня вытащил отсюда!
- Как я тебя вытащу? Ты сама знаешь про договор! – вступил в перепалку Виктор. На их крики в палату прибежали Милославский и Рассказов – анестезиолог и лучший друг Степнова. Завидев их, Виктор лишь буркнул: - Не вмешивайтесь!
- Если бы я тебе была нужна – нашел бы способ! – продолжала кричать Кулемина, даже не заметив прибежавших мужчин. – А тебе просто плевать на меня! Лера права: ты меня не любишь!
- Ну все… - прорычал Степнов, доставая из кармана медицинского халата уже привычный шприц с успокоительным.
- Не подходи ко мне! Я здорова! Здорова! Здорова! – орала Кулемина, пока мужчина приближался к ней. Через несколько секунд, когда девушка была скручена, а инъекция введена, Лена затихла. Виктор устало опустился на кровать, держа бессознательное тело на руках.
- Вить, ты в порядке? – осторожно поинтересовался Рассказов.
- Да, Игорек, - ответил тот, укладывая Кулемину на кровать. – Все нормально. Просто я устал… У нее еще ни разу за все пять месяцев не случались приступы так часто.
- Ясен перец – устал! Ты же в отпуске уже года два не был! – напомнил Милославский. – Тебе бы отдохнуть хорошенько!
- Да как я Ленку оставлю? – выходя из палаты с коллегами, спросил Степнов.
- Ну а что с ней случится-то за две недели? – бросил Мирослав. Поймав неодобрительный взгляд Виктора, добавил: - Ну за недельку… ничего страшного же не случится! – сказал мужчина, скрываясь в ординаторской.
- Знаешь, Вить, - положил руку на плечо друга Игорь, - я потом откушу себе язык за то, что согласился с этим увальнем, но он прав! Тебе и вправду не мешало бы отдохнуть. Да и с Ленкой, я думаю, за неделю ничего не случится. Уколы нужные даже я ей смогу сделать.
- Может вы и правы… - задумался Степнов. – Я и родителей давно не видал, надо бы съездить, проведать. Ладно, уговорили, - хлопнул по плечу друга Степнов, - отдохну!
- Ну вот и хорошо! – улыбнулся Рассказов. – Когда собираешься?
- Сегодня! Сейчас пойду к начальству, поставлю их в известность… Думаю с разрешением проблем не возникнет…
- А Ленка? – удивился анестезиолог, поправив съехавшие очки. – Ты ей не скажешь?
- Игорек, скажи лучше ты, - уже немного грустно попросил Виктор. - Я боюсь, что увидев ее, я так и не смогу уехать. Тебе несложно?
- Да нет.
- Ну вот и отлично.

Отредактировано suslya (09.11.2010 09:45:21)

Спасибо огромное, девчонки! Мне очень приятно, что вы читаете этот миник =) Кину продку сейчас, а то с утра не успею =)

Девушку грубо втолкнули в изолятор. Сделав свою работу, санитары ушли. Первые минут пятнадцать Лена колотила по двери руками и истошно кричала, требуя, чтобы ее выпустили. Когда голос сорвался и из горла стали выходить нечленораздельные хрипы, она переключила свое внимание на стены и стала ходить по периметру небольшого помещения, молотя мягкую обивку. Еще спустя десять минут, поняв, что ей не суждено ничего добиться, Кулемина отползла в самый дальний от двери угол, забилась туда, притянула колени к груди, обхватила их руками и беззвучно заплакала…
В это же время, дождавшись, пока Рассказов выйдет из ординаторской, Мирослав стал посвящать сына в свои планы.
- У меня есть ровно неделя, чтобы успеть провести операцию, - с горящими глазами сказал врач. – Надо делать все поживей… Завтра же отправлю Кулемину на анализы и, если все будет в порядке, то послезавтра или послепослезавтра уже можно будет приступить непосредственно к испытанию…
- Пап, - остановил его Андрей, - а если опыт не удастся? Ленка же тогда пострадать может…
- Может… Никто и не говорил, что не может. Но игра стоит свеч! Вдруг этот эксперимент окажется удачным! Надо же проверить… Значит так, Андрей, слушай меня внимательно: Рассказову ни слова! Иначе этот очкарик позвонит Степнову и всем моим планам придет конец. Ты тоже подготовься – будешь мне ассистировать.
- Но я не хочу! – воскликнул парень.
- Через «не хочу»! – нахмурился его отец. – Да ты только представь, какая преддипломная практика у тебя получится! Лучшая на всем курсе!
- Ну да, - согласился с ним Андрей. – Ладно.
- Вот и отличненько, - радостно сказал Милославский-старший и похлопал парня по плечу.
А совсем далеко, за сотню с лишним километров от Центра, Степнов выяснял отношения со своими родственниками. Случилось то, чего он и боялся: родители совершенно не хотели его понимать…
- Ну, какие еще новости, сынок? – ласково спросила мама.
- Да вот, я, кажется, влюбился, - улыбнулся Виктор, накладывая себе в тарелку салат. – Хотя нет, не кажется, а точно влюбился!
- Да неужели! – всплеснула руками мать. – Дождались! А я уж было думала, что не доживу до внуков!
- Тань, ну перестань! – укоризненно сказал отец Виктора.
- Пап, стихами заговорил, - усмехнулся сам Степнов.
- А с ней по-другому нельзя, - тоже улыбнулся Михаил. – Ну, расскажи хоть про свою любовь-то!
- Зовут Лена, красивая, милая, умная… Высокая такая блондинка, глаза зеленые, - стал описывать Кулемину Виктор. – Встречаемся с ней уже два месяца.
- Два месяца? – возмущенно воскликнула Татьяна. – А матери ни «гу-гу»?
- Мам! Ну я же не сопляк какой-то малолетний, чтобы к тебе за советом бежать! – потупил глаза врач. – Я вам попозже собирался рассказать.
- Вить, а ты чего один-то приехал? – удивился отец. – Раз у вас все так серьезно – взял бы девушку с собой, да познакомил бы нас!
- Пап, да я бы с удовольствием, - грустно вздохнул Степнов. – Ленка не смогла приехать. Ее бы просто не отпустили.
- Откуда не отпустили? – тут же подозрительно прищурилась мать.
- Из Центра.
- А-а-а… Работаете вместе? – понимающе улыбнулся Михаил. – Смена ее, да?
- Нет… Лена находится там в качестве пациентки, - сказал Виктор и почувствовал острое желание втянуть голову в плечи.
- Что? – разнесся по кухне разъяренный рев Татьяны. - Ты влюбился в одну из тех сумасшедших, которых лечат у вас в Центре? Тебе что, нормальных девушек мало? Совсем свихнулся на своей работе!
- Мама, перестань на меня орать, - прорычал Виктор сквозь зубы. – Повышать голос я тоже умею!
- Тань, подожди, не пори горячку! – приостановил свою жену Михаил. – Возможно, мы просто не так все поняли? Виктор? – перевел взгляд на сына.
- Нет, пап, вы все поняли правильно. Лена – моя пациентка, - спокойным тоном пробормотал Степнов. – Она поступила ко мне пять месяцев назад с диагнозом шизофрения…
- О, Господи! – в отчаянии закатила глаза Татьяна. – Только шизофренички нам в семье и не хватало! Виктор, общаясь со своими умалишенными, ты сам рехнулся!
- Может быть, вы сначала выслушаете меня, а потом будете делать выводы о моей девушке? – еле-еле сдерживая себя, спросил Виктор, сжимая вилку так, что та чуть ли не гнулась. – Если я сказал, что у Лены шизофрения, это еще не значит, что она кидается на всех подряд или ходит с глупой улыбочкой весь день!
- Да, Вить. Мы тебя слушаем, - сказал более спокойный отец.
- У Лены лишь одна проблема – она видит несуществующую подругу. К ней приходит девушка по имени Лера. Она разговаривает с Леной, может что-то принести, хотя это что-то обычно приношу я, просто Лена этого не замечает, - Степнов посмотрел на внимательно слушающих его родителей. – Агрессию у Лены вызывает только разговор о том, что она больна, так как она, как и любой человек с психическим расстройством, отрицает это.
- Вить, скажи, ты действительно хочешь связать жизнь с психически нездоровой девушкой? – устало спросила мать, потирая виски. – Может хотя бы попробуешь найти нормальную? Их ведь полно!
- Мама, я люблю ее, как ты этого не понимаешь?
- Делай что хочешь! Это твоя жизнь и тебе потом мучиться с недееспособной девушкой! – рявкнула мать и вышла с кухни.
- Сынок, я тоже не одобряю эту идею. Надеюсь лишь на то, что ты не совершишь непоправимую ошибку, - добавил отец и тоже ушел. Виктор лишь зажмурился и устало провел рукой по лицу.

Всем доброе утро (хотя утро добрым не бывает)... Я к вам с продочкой. Спасибо, что читаете!

Утром следующего дня противное волнение так и не прошло, наоборот, лишь усилилось. К тому же душу грызло непонимание, почему же Степнов вчера с ней не связался? Ведь знает же, как нужен ей! Неужели отдых заключается в полном прекращении какого-либо общения? Так что же это за любовь тогда такая? Лена очень не хотела навязываться, но такой долгий промежуток времени без общения с любимым человеком вынести уже не могла… Взяла телефон, нажала зеленую трубку, зная, что последний набранный ею номер – его, и округлила глаза…
- Странно, - пробормотала девушка, удивляясь отсутствию надписи «Любимый». – Ну ладно, - сказала Кулемина, залезая в контакты. Раза три проверила весь список, чтобы убедиться, что нужной ей записи в нем нет. – Что? Как? – уже громче спросила не то у себя, не то у телефона, и залезла в сообщения. Но и там номера Степнова, ровно как и всех его посланий с греющими душу словами не было. – Ты! Тупой кусок пластика! – разозлилась девушка, не подозревая, что несчастный мобильник ни в чем не виноват. – Глюченый идиот! Да лучше бы ты поудалял все остальные контакты, кроме этого!
Кулемина на самом деле не помнила телефон Виктора наизусть. Просто в этом не было необходимости: он всегда был рядом. А если его не было рядом, то всегда выручал мобильник. По сути, помнить телефон Степнова ей было ни к чему – это на «свободе» люди запоминают номера, чтобы, к примеру, не смотреть его каждый раз, когда хочешь пополнить счет. А здесь, в Центре, это было не нужно.
Бросив бесполезный телефон на кровать, Лена пошла в столовую, глотая слезы обиды: теперь, пока Степнов сам не захочет с ней связаться, она не услышит его голос. Вспомнив, что Виктор может позвонить, девушка добежала до палаты и взяла мобильник с собой.
- Доброе утро, Агнесса Юрьевна, - поздоровалась Кулемина с буфетчицей и уже потянулась к стакану с чаем.
- Ой, Леночка, подожди! – обернулась старушка. – И тебе доброе утро. Только вот… Милославский запретил выдавать тебе завтрак!
- Что? – в очередной раз за сегодняшнее утро удивилась девушка, но руку от стакана все-таки убрала. – Почему?
- Дочка, да почем же мне знать? – передернула плечами буфетчица. – Он передо мной не отчитывается. Сказал просто: «Кулеминой завтрак не выдавать» и все… Прости, Леночка!
- Ладно, ничего, Агнесса Юрьевна!
Девушка быстрым шагом пошла в ординаторскую, с целью найти Милославского и выяснить, с какого перепугу ее лишили законной еды. Внутри все клокотало от злости и непонимания. Громко постучавшись, она вошла в помещение, но нужного ей человека там не оказалось. Несколько врачей, не имеющих сейчас к ней никакого отношения, молча пили чай. Андрей, завидев пациентку, тут же подошел к ней.
- Привет, Лен. Ты чего?
- Где твой отец? – грубо спросила девушка. Размениваться на вежливость не было никакого желания.
- У себя в кабинете. А зачем он тебе? – с интересом спросил парень.
- Хочу узнать, почему он велел не выдавать мне завтрак! – решительно заявила Лена и тут же заметила, как Андрей отвел взгляд. – Ты что-то знаешь?
- Что здесь происходит? – раздался сзади голос Милославского-старшего.
- Здравствуйте, Мирослав Николаевич, - вежливо поздоровалась Кулемина, сдерживая всю злость, накопившуюся в ней за это утро. – Могу я узнать, почему Вы запретили Агнессе Юрьевне меня кормить?
- Доброе утро, Леночка! – улыбнулся мужчина. – Конечно, я тебе отвечу: у тебя сегодня операция, а перед операцией лучше воздержаться от употребления пищи и жидкостей…
Девушка стояла ошеломленная словами врача. Какая операция? Зачем операция? Почему она узнает обо всем этом только сейчас? Ноги вмиг стали ватными, в голове зашумело, а сердце забилось с невиданной скоростью…
- Вы сейчас неудачно пошутили? – с надеждой смотря на психиатра, спросила Кулемина.
- Нет.
- Какая операция? Виктор… то есть Виктор Михайлович ничего не говорил мне ни про какую операцию! – воскликнула девушка.
- Послушай, милочка, твой Виктор Михайлович в отпуске! – начал злиться Милославский. – В данный момент ты являешься моей пациенткой! И если я сказал, что будет операция - значит, она будет! Иди отдохни, настройся…
- Но…
- Я что-то неясно сказал? – повысил голос врач. – Или ты в карцере не насиделась? – приподнял одну бровь Милославский. Слово «карцер» вызвало у Лены спазм в животе, какой бывает обычно при сильном испуге.
- Нет, - тихо ответила девушка и, медленно развернувшись, направилась в свою палату.
Безусловно, Лена знала, что ее родители подписали разрешение на проведение над ней любых опытов, начиная от опробования на Кулеминой новых препаратов, заканчивая электрошоком и операциями. Первые два месяца девушка провела в Центре, вздрагивая от каждого визита к ней Степнова. Лене так и казалось, что сейчас он сообщит ей дату какого-нибудь испытания. На третьем месяце своего пребывания здесь она успокоилась, а, может быть, просто смирилась, что когда-нибудь это все-таки произойдет. Как говорится, чему быть – того не миновать! И незачем трястись раньше времени. Но и тогда над ней не проводились никакие эксперименты. А потом… Потом начался головокружительный роман с Виктором. Первая любовь, первые серьезные отношения… Хотя насколько серьезные? По идее у них даже не было еще ни одного нормального, взрослого поцелуя… С другой стороны, в этом ли заключается «серьезность» отношений? В том, чтобы обмениваться слюной и лапать друг друга? Или в том, чтобы уметь ждать… Знать, что когда-нибудь все будет, но не здесь и не сейчас. Все-таки больница – не самое лучшее место для романтики. Так вот, когда она начала встречаться с Виктором, когда были сказаны слова любви, и две пары влюбленных глаз утопали друг в друге, Степнов тихо прошептал такие важные для нее слова: «Я никогда не сделаю тебе больно! Ты – моя любовь… а ставить эксперименты на любви – это кощунство…»

Ритулькин, успокойся! Это же всего лишь фанфик... всего лишь моя больная фантазия! =) Спасибо тебе за комменты!

В другом городе сходил с ума от волнения и злости Виктор, который никак не мог дозвониться до любимой. Он уже в сотый раз набирал ее номер и в сотый раз слышал в ответ: «Абонент временно недоступен. Пожалуйста, позвоните позднее…» Эта фраза преследовала его со вчерашнего дня. Пошел уже второй день, а Лена так и не вышла на связь.
- Черт! – выругался мужчина, в очередной раз услышав эти слова.
- Что-то случилось? – в комнату заглянул отец.
- До Лены не могу дозвониться!
- Ну, может она на приеме у какого-нибудь врача? – предположил Михаил.
- Да не может она быть на приеме у врача! У нее нет по плану никаких обследований! – опроверг его версию Виктор. – К тому же я со вчерашнего дня не могу с ней связаться… Или ты думаешь, она как к врачу зашла, так от него и не вышла?
- А что, я не удивлюсь… - спокойно бросила мать Степнова, тоже заглядывая в комнату. – По-моему у нее отлично получается окручивать врачей!
- Мама! – рявкнул Степнов. Нервы итак на пределе, а тут еще она с весьма недвусмысленными намеками. Женщина насмешливо взглянула на сына и вышла из комнаты. – Может быть, с ней что-нибудь случилось? – сам у себя спросил Виктор, чувствуя, как сердце сжимается от страха за его девочку.
- Тогда тебе, наверное, позвонил бы Рассказов? – ответил Михаил. Глаза Виктора загорелись идеей. – Вы все еще вместе работаете?
- Папа! Ты гений! – завопил Степнов и тут же стал набирать номер друга. – Алле, Игорь! Привет! Слу… Да нормально я отдыхаю. Игорек, скажи мне, пожалуйста, с Ленкой все в порядке? Точно? Да просто до нее второй день дозвониться не могу…Ну ладно, тогда я спокоен. Спасибо! А тебе удачного рабочего дня… Пока!
- Ну что?
- Говорит, все в порядке, только скучает очень, - с умильным выражением лица сказал Виктор. – А насчет телефона, сейчас пойдет на работу – посмотрит. Может быть сломался.
- Ну вот, а ты переживал, - даже Степнов-старший слегка улыбнулся, глядя на умиротворенное лицо сына.
В то же самое время в Центре Милославский раздавал последние указания медперсоналу, радуясь скорому воплощению своих планов.
- Подготовьте операционную!
- На какое время, Мирослав Николаевич? – уточнила щупленькая медсестра – Маргарита Лужина.
- Не на какое, а сейчас же! – повысил голос мужчина, довольно наблюдая, как испуганная девушка побежала выполнять поручение. – Понаберут практикантов…
- Спасибо, пап, - хмуро усмехнулся Андрей. – Зря ты так с Риткой, она же неплохая…
- Слушай ты, ценитель женского пола, ты не о том сейчас думаешь! Ты об операции думать должен! – укоризненно сказал Милосвлавский-старший.
- А через сколько начнем? – поинтересовался его сын.
- Как только придет Рассказов, - сухо бросил в ответ врач. – Кстати, тебе еще одно задание. Когда придет Игорь – будешь неотлучно ходить за ним как хвост!
- Зачем? – поперхнулся от удивления парень.
- Чтобы он не смог позвонить Степнову и рассказать ему о том, что мы проводим операцию и ни на ком ином, как на его Леночке! – пояснил мужчина. - И еще проследи за тем, чтобы он не смог дать номер Виктора Кулеминой.
- Пап, ну как ты себе это представляешь? – возмутился Андрей. – Ты дураком меня хочешь выставить?
- Ты что, правда, не понимаешь? Если Степнов все узнает, он нам бошки пооткручивает! – зловещим шепотом произнес Мирослав.
- Он нам их итак пооткручивает, когда приедет! – парировал сын.
- Ага… а если он успеет приехать до начала операции? – хмыкнул отец. – Тогда мой эксперимент полетит ко всем чертям собачьим! Нет! Мне нужны все возможные гарантии, что ничего не сорвется, - сказал врач. Видя, что сын хочет возразить, он тут же добавил: - И если я сказал, что ты будешь следить за Рассказовым, значит, ты будешь следить за Рассказовым! Ясно?
- Да, - буркнул парень.
- Не слышу?
- Да!
- Вот и чудненько!

Хахах... спасибо, девчонки!    Улыбнули прям ваши комменты...

Девушка сидела на полу рядом с кроватью. Глаза ее были закрыты, губы нервно что-то нашептывали, а руки, приставленные ладошками друг к другу, опирались о кровать. Она молилась… Второй раз в жизни Лена непрерывно повторяла слова, которым еще в детстве ее научил дед. Она никогда не была набожной… более того, не могла даже назвать себя верующей, потому что, в сущности, никогда не задумывалась над вопросами религии и веры. Но сейчас страх доводил буквально до отчаяния. Кулемина прекрасно понимала возможные последствия этой операции, особенно негативные. Сейчас она сделала бы все что угодно, лишь бы избежать этого эксперимента. Пожалуй, если бы на окне не было бы решетки – она бы и с окна спрыгнула бы… Третий этаж – не так высоко… Переломы срастутся, а вот сознание и разум, если операция окажется неудачной, навряд ли восстановятся. Так и будет до конца жизни сидеть в инвалидном кресле, смотреть в одну точку и тупо пускать слюни на заботливо повязанный кем-нибудь слюнявчик.
Кулемина открыла глаза. Раскрыла ладони и посмотрела на крестик, снятый с шеи. Первый раз она молилась около двух лет назад… Тогда у ее деда случился инфаркт. В тяжелом состоянии его увезли в больницу. Лена весь день и всю ночь просидела в темном, пропахшем лекарствами коридоре… И все это время она, прикрыв глаза, молилась. Просила Бога не забирать деда, дать ему еще немного пожить. Но, к сожалению, все ее мольбы оказались напрасными: около 8 часов утра ее деда не стало… Тогда же был и первый в ее жизни укол с успокоительным. Родители в то время были в Швейцарии, но приехали в самое короткое время… Хотя это уже совершенно другая история.
- Молишься? – раздался голос за спиной девушки. Ей даже не надо было на него поворачиваться, чтобы узнать пришедшего.
- Лер, уйди пожалуйста… Из-за тебя у меня большие проблемы, - тихо сказала Кулемина. – Пожалуйста, оставь меня одну.
- А ведь я могу поговорить с тобой, хоть как-то успокоить, - предложила Новикова. – Лен, ну чего ты в самом деле? Ты же знаешь, что это, - Лера подошла к подруге и теперь указывала ей на крестик, - не поможет! Вспомни, один раз ты уже…
- Я не хочу об этом говорить! И вообще, выйди! – прикрикнула девушка, не меняя позы. – Лер, не нарывайся! В такой ситуации я действительно уже свихнулась, поэтому не отвечаю за свои действия! – пригрозила она.
- Ладно, подруга, - последнее слово было сказано с явным сарказмом. – Только на что ты надеешься? Он не придет, Милославский операцию не отменит…
- Пошла вон! – рявкнула Лена и запустила подушкой в уже закрывающуюся дверь палаты. Потом девушка заплакала, упираясь в сложенные на кровати руки. – Вить… Витя… ты мне нужен! Вернись! Пожалуйста! – тихонько подвывала Кулемина.
Степнов незадолго до этого спокойно разговаривал с соседом, когда его телефон зазвенел, оповещая о принятом сообщении. Прочитав текст, который ему прислал Рассказов, мужчина побледнел, но уже в следующую секунду начал действовать.
- Макс, ты сегодня занят? – тут же спросил мужчина своего соседа, который натирал приборную панель своей Хонды.
- Да нет, а что такое? – беззаботно отозвался парень.
- Можешь меня в Москву отвезти?
- Ну в принципе да… Когда выезжаем? – деловито поинтересовался Максим.
- Сейчас! – выпалил Степнов и сел на пассажирское кресло. – Макс, пожалуйста, гони как только сможешь! Все штрафы оплачиваю я! Умоляю тебя, только гони!
- Хорошо!
Машина с визгом тронулась с места, быстро развернулась и помчалась в сторону Москвы. Виктор сидел как на иголках, хотя сосед действительно ехал очень быстро. Если в городе он еще соблюдал какие-то правила, то, выехав за его пределы, стал гнать машину чуть ли не на всю ее мощность. Тут только Степнов вспомнил о родителях, которые будут ждать его домой.
- Алле, мам, не ждите меня сегодня… Потому что в Москву еду! Если еду- значит надо!... Мама, хватит орать, дай лучше отца!... Пап, слушай, успокой там мамашу… Над Леной хотят провести эксперимент… Да… Надеюсь, что успею… Спасибо, пока.
- А кто такая Лена? – поинтересовался парень, не отвлекаясь от дороги.
- Моя… любимая, - сначала Степнов хотел отмахнуться от вопроса, потом решил, что это будет неприлично, учитывая, что человек, задавший его, плюнув на все, везет его сейчас в Москву. Потом мужчина хотел ответить «пациентка», но решил, что лучше будет сказать «любимая», так как это наиболее честно.
В дороге мужчины по большей части молчали. Виктор волновался, в голове периодически рисовались страшные картины того, что может сделать с его Ленкой этот Милославский. Максим, пару раз глянув на соседа, понял, что тому не до разговоров. Тем более, учитывая скорость, с которой они ехали, парню лучше всего было внимательно следить за дорогой, чем он и занялся…

Отредактировано suslya (12.11.2010 16:45:12)