Юлька, спасибо, что забежала.  Наверное, разочарую тебя, но между Максом и Виталием не было никакой договоренности и они не знакомы. Это (как бы так выразиться) - закидоны богатого наркомана-барыги.

Ну а вот и конец... (надеюсь не разочарую)

2 Часть

Кожаный салон дорогущей тачки. Кредитка на передней панели. Две белые дороги кокса. Дрожащие девичьи пальцы скручивают купюру. В висках ощущается биение пульса, кровь приливала с бешеной скоростью. Все внутри замерло  в ожидании «чуда» от новой дозы. И вот оно – одна ноздря, вторая, еще немного «по десне»… секунда…  две… Расслабление мышц, за тем ощущение легкости, холодящей каждую клеточку, до которой успел добраться наркотик. Глаза непроизвольно закатываются, легкая дрожь… Глубокий вдох… и вот он – приход. Затуманенный разум, пьянящее ощущение, реальность сменяется миром кайфа. Миром, который создан тобой, миром, где ты хозяин, ни от кого не зависишь. Легким движением руки она бросила пакетик  и кредитку в бардачок, быстрым взглядом отрешенных глаз взглянула в зеркало заднего вида, «припудрила носик» и дала по газам. Ее тачка с раскатом звука стирающихся шин, рванула с места. Громкая музыка добавляла жару. По ночным улицам Москвы, рассекая по трассе из стороны в сторону, не чувствуя стеснений или ограничений в своей езде, неслась фиолетовая Хонда.
Притормозив у ночного клуба. Девушка быстро покинула машину, предварительно не забыв переместить содержимое бардачка к себе в сумочку.
Вокруг мелькают лица, освещенные блеском огней клуба. Все несется перед глазами словно на карусели. Нечеткие движения похожие на танец. Невыносимая жажда утоляется уже несметным по счету бокалом мартини. Вдох – выдох… Взгляд по сторонам. На «чужих» ногах она вваливается в «Ж», открывая кабинку толчком ноги и едва успевает зажать волосы на затылке, изливает содержимое желудка – плохо. Но она как никто другой знает как сделать так, что бы стало хорошо. Вытряхнув содержимое сумочки в раковину, не задумываясь о том, что вокруг полно наблюдателей за этой ненормальной, с отрешенной взглядом девушкой, она поделила очередную дозу. Два глубоких  вдоха… кровь по венам побежала в сто раз быстрее, вены вздулись от космического давления, а ей хорошо. Белый порошок – кокс – вот ее настоящий друг. Он никогда не бросал ее, всегда рядом, готовый помочь в трудную минуту. Сколько раз они пытались разойтись по разным сторонам, но как только ей становилось тошно – он всегда был рядом.
И вот она уже снова в окружении незнакомых людей отдается ощущениям кайфа в его цепкие щупальца, окутавшие ее словно Спрут и уже врядли когда выпустят… Перед глазами все радужно, в голове все перемешалось, а вернее, все стерлось, будто ничего и не было. Чисто. Есть только «сейчас», ни проблем, ни прошлого. А завтра, какое завтра?  Она живет по принципу – «сейчас»!

- Слышь, а ну лапы убрал свои! – крикнула блондинка, нервно размахивая своими руками пытаясь отбиться от нежеланных прикосновений.
- Девушка, в нашем заведении таким не место. Это приличный клуб и…
- Вот именно – это КЛУБ – перебила речь мужчины,  - А в клубе, что делают? Правильно – развлекаются! – сама закончила свою мысль. – А я ТАК развлекаюсь, - и она помахала перед лицом здорового мужчины, в строгом костюме, пакетиком с белым порошком.
- Знаешь, что, детка, ты мне надоела! – с этими словами охранник схватил девушку под руку и буквально «вырвал» ее с места сидения.
- Да ты знаешь кто Я?! – кричала блондинка, брыкаясь в руках охранника, - Я – Лена Третьякова!
- Да мне хоть Папа Римский! – с ехидной улыбкой проговорил мужчина, подталкивая Лену к выходу.
- Это тебе сейчас пох*й, а когда с работы полетишь, вот тогда вспомнишь… Потому, что мой мужик… Ооо! А вот, кстати и он! – Лена «мило» заулыбалась глядя в сторону приближающегося мужчины. – Милый, твою девочку обижает, вот этот здоровяк, - и девушка картинно надула губки.
- Что происходит? – спросил подошедший мужчина, глядя на то, как охранник схватил Лену.
- Виталий Зинурович, тут вот эта неугомонная особа, - и он движением руки «подал» Ленку вперед, - нарушает правила…
- Да, что я сделала-то? – возмущалась девушка, - Ничего я не нарушала, это ты меня схватил и поволок неизвестно куда. А вдруг ты маньяк серийный?!
- Да у тебя в сумочке наркоты лет на 15 строгача, дура! – начал возбухать охранник.
- Да ты! Ты… - Ленка вырывалась из хватки громилы.
- Все! Хватит! – громко проговорил Виталик, до этого молча слушающий их разговор, - Третьякова, замолчи и бегом в мой кабинет. Саш, а ты иди работай, дальше я сам разберусь с этой нарушительницей порядка. – Виталий зло посмотрел в след поднимающейся на  верх Ленке. Саша лишь недоуменно кивнул и направился на рабочее место, а Виталик устало вздохнул и последовал за девушкой в свой кабинет. Поднимаясь по лестнице, он думал… думал над  словами Саши: «наркота»… «в твоей сумочке»…
- Господи, когда же это закончится? – мужчина прислонился спиной к стене у дверей и тихонько съехал по ней вниз. – Как же я устал… - запустил длинные пальцы себе в черные как смоль волосы и устало выдохнул. Дверь кабинета бесшумно открылась, давая хозяину пройти внутрь. Лена сидела в дорогом кожаном кресле за резным деревянным столом – на его рабочем месте. Сколько страстных минут было проведено на этом столе, сколько сладостных стонов сковывали в себе эти стены, а сколько мыслей витало в пространстве здешнего воздуха…
Глаза в глаза:
«Что ты на меня смотришь? Зачем опять смиряешь меня своим взглядом? Взглядом бездонно синих глаз, усталых и…и пустых? Лучше убей меня, накричи, оставь, но не смотри ТАК!!! Я больше не могу! Устала…»
«Господи, сколько может это продолжаться? Тусовки, пьянки, наркотики… Ленка, что же ты делаешь?! Зачем? Посмотри, во что ты превратила нашу жизнь. Хотя… Тебе ведь некогда. За своими вечными гастролями, за жизнью, которой ты не принадлежишь. Тебе даже некогда остановиться и разок оглянуться, что бы увидеть, что твориться вокруг. Сколько я еще буду забирать тебя из клубов в полуобморочном состоянии под кайфом? Сколько я еще выдержу этих скандалов и твоих выкидонов, что бы достать новую дозу? Лена!!! Сколько еще???!!»
Немой разговор двух пар глаз был прерван.
- Лен, я больше не могу так! – еле слышно выдохнул мужчина. – Я устал… - глубокий выдох. Он резко сдвинулся с места. Пару раз обмеряв комнату быстрыми шагами, он без сил рухнул на пол посреди комнаты – заплакал. И врут те, кто говорит, что мужчины не плачут. Плачут, еще и как. Плачут от горя, от безысходности, плачут от потери родного человека. Именно потери, она больше не с ним. Она пошла по другому пути - как бы банально это не звучало, выбрала другую дорогу – белую, легкую, невесомую. Прямую дорогу на кладбище… Без лишнего шума и резких движений, она встала с места и направилась к дверям, оглянулась:
- Ты будешь всегда в моем сердце, - Лена ткнула пальчиком в область груди слева, - Но я не могу больше позволять себе портить твою жизнь и заставлять седеть твои волосы, - слегка улыбнулась, а по щеке скатилась слеза. Шаг, всего один шаг, и оказавшись за порогом комнаты, она могла навсегда закрыть между ними дверь. Но то ли случай, то ли судьба, а дверь так и осталась приоткрытой, а ее истощенное тело упало на пол…
Он битый час сидит у ее кровати, держа за холодную руку и вспоминает… Вспоминает, как вместе гуляли по осеннему парку и как малые дети перебирали ногами пожелтевшие листья, как  ходили в кино и не для того, чтобы посмотреть очередной нашумевший блокбастер, а что б насладиться друг другом на последнем ряду, как кружились на каруселях, поедая тонны мороженного. Вспоминал их дни, когда она принадлежала ему, а он ей и все вокруг не имело значения, больше мира не существовало – есть только он и она – они, свои маленький мир. От этих воспоминаний сердце сжалось еще больше, счастливая улыбка сменилась гримасой боли. Глядя на коматозное «убитое» тело девушки, чью руку он держит в своей, дабы хоть как-то быть ближе, хоть как-то оставаться рядом с той, кому принадлежало его сердце. Больничная койка, на ней молодая девушка 22 лет. Бледная кожа, черные круги под глазами. Глаза - не выражающие ничего кроме сожаления, раскаяния и огромной любви к нему - у которого под властью ее заблудшая душа, к нему – который сможет вытянуть ее из дерьма, в которое она сама себя загнала, к нему – которой однажды посмотрел ей в глаза, а смог зацепить за душу. Холодная кожа и только ладонь, сжимаемая любимым мужчиной, помогала жить. Она цеплялась своими пальчиками за его руку и тем самым  цеплялась за жизнь. За новую, «чистую» и, несомненно, счастливую жизнь!

КОНЕЦ