1***
Смотрю на себя в огромное зеркало в холле. Да, я красивая. Я именно то, о чем мечтают мужчины. Окидываю взглядом одежду и побрякушки. Да, я богатая. Приятно и полезно быть дочерью владельца самой большой сети заправок в стране. Опускаю взгляд на безымянный палец. Да, я свободная. Но… Через несколько минут отдам свою свободу в руки человеку, который этого заслуживает. Смотрю, как приближается высокий русоволосый парень с глубокими голубыми глазами, и слегка улыбаюсь. Он пригласил меня сегодня в ресторан, он вел себя как никогда учтиво и ласково. И сегодня на моем безымянном пальчике правой руки появится колечко стоимостью в половину годового дохода среднестатистического жителя Москвы. Миша… Кажется, родители нас сосватали еще в раннем детстве, и мы как-то так привыкли к этому, что даже не представляли, что может быть по-другому. Мы все время были вместе, сначала в школе, потом в институте, ничего удивительного, что мы начали встречаться. Всё шло за планом, и сегодняшнее предложение тоже было запланировано уже давно. По-моему его родители уже начали печатать приглашения на свадьбу с золотым тиснением: «Михаил и Елена». Ведь им эта свадьба нужнее, чем нам с Мишей. Мы просто хотим быть вместе, а они мечтают объединить два маленьких государства в одну империю. Заправки и поставка нефти – идеальный союз. Слегка улыбаюсь от прикосновения его губ к шее.
– Ты же знаешь, что самая красивая. Зачем смотришь? – слегка поглаживает мою талию.
– Просто хочу еще раз в этом убедиться.
– Убедилась? Теперь идем.
– Идем.
Так я и думала – самый шикарный столик в глубине зала, самая утонченная музыка и самые вежливые официанты. Я села за столик и, мило улыбаясь, начала непринужденную болтовню о наших планах на будущее, наперед зная, к чему это приведет. Мы же ведем игру, всю свою жизнь ведем игру, зная, какой следующий ход сделает другая сторона. Он для меня, как открытая книга, так же, как и я для него. Хотя, возможно, мы просто не знали, где в этой книге потайные страницы. Нам принесли вино. Шампанское… Значит будем праздновать. Значит, я права… Довольная улыбка коснулась моих губ.
Шампанское наливал очень милый парень, нет, мужчина, уже мужчина – немного старше меня. Когда говорила ему заученное «спасибо», на секунду подняла взгляд и чуть не утонула в лучистом аквамарине какого-то непонятного тепла и насмешливости. «Виктор» – гласил бейжик на груди. Красивое имя… Всегда мечтала назвать сына этим именем. Если у меня будет сын, то так и сделаю.
– Лена, – начал Миша, когда официант вежливо покинул нас, – ты сама понимаешь, что этот момент должен был наступить рано или поздно. И вот он настал. Мы уже очень давно вместе, и дальше тянуть не вижу смысла. Лена, ты выйдешь за меня замуж?
– Да.
Я широко улыбаюсь, протягивая руку, и на ней оказывается неприлично дорогое, как я и думала, и умопомрачительно изящное кольцо с пронзительно зеленым камнем.
Играет очень красивая музыка – танго. Как же я люблю танго! Могла бы танцевать его день и ночь. Танец любви, страсти, танец темной стороны нашей души. Во время этого танца высвобождается всё, что мы скрываем, всё, что нас тревожит, самые сокровенные и неприличные желания выпускаются на свет.
– Давай потанцуем, – прошу Мишу.
Но он только скептически улыбается и качает головой. Он не умеет танцевать. Это странно и всегда меня удивляло: он умеет много чего, умеет немыслимые вещи, а обычный танец освоить не в силах. Я постоянно пытаюсь затащить его на танцпол, научить хотя бы нескольких па, но никогда мои попытки не увенчивались успехом.
Выпитое шампанское почему-то моментально ударило в голову и развеселило меня. Ну что ж, если ты не хочешь танцевать, то я потанцую с кем-то другим!
– Но я хочу танцевать. Очень красивая музыка.
– Нет, я не танцую. Ты же знаешь.
– Тогда я потанцую с кем-то другим. Например… с официантом, – смеюсь.
– Танцуй, – снова скептическая улыбка.
– Ты мне не веришь?
Я поднимаю руку, призывая нашего официанта. Миша все еще улыбается снисходительно, как отец, позволяющий своему ребенку баловаться, лишь бы ему скучно не было.
– Чего-то желаете? – гортанным голосом спрашивает Виктор.
– Да. Я желаю с вами танцевать.
– Извините, но это не входит в мои обязанности. Я на работе.
– Я думаю, что это не помешает вам. Всего лишь один танец.
Я уверенно поднимаюсь, снимаю его бейжик, беру за руку и веду в центр зала, пока начинается еще одно страстное танго. Миша покачал головой и снова усмехнулся. Чувствую, как Виктор властно кладет мне руку на талию, другой сжимает мою ладошку, придвигает меня ближе. Смотрю в аквамариновые глаза и теряюсь в вихре танца, такое чувство, что он читает мою душу, пока я послушно движусь ему в такт. Музыка гремит в моих ушах, толкая открыть перед ней все сокровенные желания и чувства. Чувствую, как его рука еще сильнее сжимает мою, наши тела так близко, что мы уже как одно целое. Ощущаю теплое дыхание у себя на лице. Нет сил оторваться от этих гипнотических глаз. Утонула… Пропала… Сразу… Такого не бывает, но это так. Музыка затихла, а я все еще смотрю в аквамарин, излучающий тепло и насмешку. Наконец, нечеловеческим усилием заставляю себя вернуться за столик.
– Довольная? – Миша все еще улыбается.
Я только теперь выхожу из транса и слабо улыбаюсь в ответ.
– Да.
– Баловница ты. Когда только успокоишься?
– Возможно, что никогда. Ты готов такую взять в жены?
– Конечно. Именно такая мне и нужна.
Он целует мою руку, а я вздрагиваю, вспоминая близость и дыхание Виктора. Я сумасшедшая? Возможно. Но я многое могу. А уж тем более могу иметь любого мужчину, которого хочу. Смогу ли иметь этого? Смогу… Только зачем мне это? Ум не мог на это ответить, только по телу пробегала дрожь при воспоминании о его прикосновении и близости.
Виктор принес счет. Пока Миша вынимал деньги, я незаметно, слабо соображая, что творю, сунула Виктору в руку записку с адресом и шепнула:
– Я буду ждать…
Никакой реакции не последовало.
2***
Стою в шелковой ночной рубашке перед зеркалом, медленно расчесываю волосы и снова нахожусь в мыслях где-то далеко, там, где есть только я, танго и аквамариновые глаза. Я жду его. Жду уже час. Я знаю, что он придет, должен придти. Я чувствую… Я сунула ему в руку адрес своей личной квартиры, о которой не знает почти никто, только несколько лучших подруг, с которыми мы здесь иногда устраиваем девичники и бесимся. А больше никто: ни родители, ни даже Миша. Мне нужно мое личное пространство, чтобы иногда убегать ото всех, прятаться и просто думать, ничего не делать. Или же… Или… Что я сегодня творю? Я никогда так не поступала, я никогда сюда не приводила мужчин. Больше того! Я никогда не изменяла Мише, даже в мыслях. А сегодня… Собираюсь с первым встречным… Возможно, это просто нервы перед свадьбой, просто хочу еще доказать себе, что я свободна. Или же…
Звонок. Я вздрогнула и на подгибающихся ногах пошла открывать. Стройный брюнет стоял и вопросительно смотрел аквамариновым взглядом. Я молча посторонилась, пропуская его внутрь. Он остановился и посмотрел мне в глаза. Насмешливо и даже с каким-то презрением.
– Чего ты хочешь? – спросил, обдавая мои губы горячим дыханием.
– Не знаю… – прошелестела я пересохшими губами.
– Тогда зачем звала?
– Я… не знаю.
Он улыбнулся только уголком губ.
– Неужели скучно стало с твоим франтом и захотелось чего-то попроще?
– Не знаю…
Больше не контролируя действия своего тела, притянула его за ворот рубашки и впилась в губы, чувствовала, как он поддается мне, сам перехватывает инициативу, вступая в игру губами и языком. Сильные руки прижимают меня к себе, и я чувствую его желание. Без сил сдерживаться, сдираю с него рубашку и дергаю ремень, от чего ломается ноготь, но я не чувствую дискомфорта. Я вообще ничего уже не чувствую, кроме жара его тела и горячих губ на своих губах, шее, груди. Моя рубашка уже валяется у него под ногами, а я только выгибаюсь, пытаясь подставить его губам и рукам как можно больше участков тела. Он грубо бросает меня на кровать и нависает сверху, не прекращая блуждать руками по моим бедрам и животу, грубо целует, но это мне нравится, даже боль от его поцелуев нравится. Мне хочется кричать, а из горла вырываются только нечеловеческие хрипы. Он одним резким движением надвигается на меня, и больше ничего уже не существует. Только его нетерпеливые и нарастающие движения, только его тело, к которому я прижимаюсь все теснее, только его обжигающие дыхание на моем лице, только аквамариновые глаза, затянутые пеленой страсти. Теснее сдавливаю ногами его бедра, доставляя большее наслаждение нам обоим, и, уже не сдерживаясь, кричу от взрыва внутри меня. Он обессилено падает рядом и медленно поворачивает голову ко мне. Просто смотрит, будто пытается оценить женщину, которая вот так просто легла в постель с незнакомым мужчиной. Откуда ему знать, что он для меня уже ближе и роднее многих, что у меня такое чувство, будто мы знакомы всю жизнь? Я тоже смотрю, и чувствую себя перед ним, как маленькая провинившаяся девочка. В чем я провинилась? Не знаю…
– Как тебя зовут? – спрашивает севшим голосом.
– Лена…
– И часто ты так время проводишь, Лена? – снова насмешка и искорки презрения в глазах.
– Нет. Это первый раз…
– О, так я первооткрыватель, так сказать! – показал мне два ряда белоснежных зубов. – И что так? Наверное, какие-то большие перемены в жизни происходят. Да?
Я шумно выдохнула и прикрыла глаза.
– Да…
– Ну, у богатых свои причуды…
– С чего ты взял, что я богатая?
– Ну, во-первых, в наш ресторан другие не ходят, а во-вторых, по тебе видно, что небедная – по твоей одежде, по жилью, даже по поведению.
– Правда… Ты меня презираешь?
– Нет. Хотя такие, как ты, и не могут вызывать положительных чувств, но и отрицательных тоже. Ты всегда получала всё, что хотела. У тебя и теперь есть всё. А ты так и не знаешь, чего хочешь от жизни. Поэтому решила поразвлечься с официантом. Какие чувства ты можешь вызывать? Ты мне скорее безразлична.
Почему-то от этих слов в груди защемило. А разве мне нужно было ожидать чего-то еще при таком своем поведении? Нет, нас воспринимают так, как мы позволяем себя воспринимать.
– Тогда зачем ты пришел? – спросила еле слышно.
– Потому что тело у тебя красивое, да и в постели, как оказалось, ты тоже просто тайфун. Я не зря пришел. А теперь ухожу, – закончил он, застегивая ремень и надевая рубашку. – Что ж, спасибо. Мне было очень хорошо. Не провожай.
Я услышала, как захлопнулась входная дверь. По щеке скатилась одинокая слезинка. Почувствовала себя шлюхой. И правильно! Я же и вела себя, как самая настоящая шалава. Что за помутнение рассудка? Не было еще такого, чтобы один взгляд мужчины заставлял меня делать такие глупости. Это они всегда преклонялись передо мной, умоляли о внимании, а я была неприступна и холодна. А что теперь? Я унизилась перед каким-то голодранцем, позволила ему делать со мной невероятные вещи, а теперь еще и плачу от этого. Я сошла с ума. Точно, это нервный тик перед свадьбой.
Да, да
А кто ему расскажет?
А кто любит?
По ходу))))
Нет...
