Еще меньший подарок к 9 марта))
Название: Леший
Рейтинг: R
Пейринг: КВМ
Жанр: AU, ООС
Статус: в процессе
Ещё в детстве он твёрдо решил связать свою жизнь с армией. Как только исполнилось восемнадцать, сразу отправился на призывной пункт, тем более что оставлять ему было некого. Единственный родной человек – двоюродная тётка, которая его и воспитала, собиралась на ПМЖ в Израиль. Теперь Виктору Степнову было уже двадцать семь, и он гордо носил звание старшего лейтенанта. Его «группа особого назначения» побывала во многих «горячих точках» и уже стала легендой среди служащих, многие хотели туда попасть, но в команду принимались только те, кто прошёл жёсткий отбор. В последнее время они плотно застряли на Кавказе, выслеживая банду боевиков.
Сегодня Виктор решил пойти один, оставив за главного лучшего друга, сержанта и балагура Сашку Михайлова. Он быстро добрался до ближайшего селения, где – по полученным ранее сведениям – проживало много русских семей. Только вот посёлок произвёл на него тягостное впечатление. Казалось, там никто не жил уже много лет. Раскрытые настежь окна и двери, покосившиеся заборы, гулящие сквозняки – и ни одной человеческой души. Степнов зашёл в один из домов, прошёлся по комнатам и уже собирался уходить, как его внимание привлёк очень неожиданный в данном месте предмет. На письменном столе лежал ярко оранжевый баскетбольный мяч. Виктор, сам в прошлом увлекавшийся этим видом спорта, ухмыльнулся и взял мяч в руки, пару раз подбросил его вверх…
- На место положи! – раздался от двери хриплый голос.
Степнов тут же положил мяч на место и медленно развернулся, стараясь не делать лишних движений. На него сквозь прицел винтовки смотрел подросток лет 13-14, с грязным лицом и спутанными короткими светлыми волосами.
- Спокойно, парень, - тихим размеренным голосом произнёс мужчина.
- А это не мне волноваться надо, - так же хрипло ответил подросток. – От стола отойди.
Виктор сдвинулся в сторону. Подросток, не сводя с него напряжённого взгляда, подошёл поближе и тут же тонко вскрикнул, почувствовав грубый захват. Степнов легко отобрал винтовку и отбросил её в сторону, а сам взглянул в лицо неожиданному противнику и удивленно охнул. На него смотрели ярко-зелёные, полыхнувшие от гнева глаза, которые никак не могли принадлежать мальчику.
- Руки убрал! – девушка стряхнула мигом ослабевшую хватку и отошла на пару шагов, потирая пострадавшее предплечье. – Не думала, что тут мародёры появятся.
- Вообще-то, я солдат российской армии. А ты что тут делаешь?
- Пришла навестить родимый дом, - хмыкнула девушка.
- Ты тут жила? А что произошло?
- Боевики в гости нагрянули. Хорошо, что весь посёлок успел заранее уехать, теперь мы живём в соседнем селении.
Тут через открытое окно с улицы послышалась кавказская речь. Девушка сразу пригнулась, Виктор последовал её примеру и потянулся к валяющейся винтовке.
- Она не заряжена.
Выругавшись про себя, Степнов начал думать, как теперь выкручиваться из этой ситуации. Голоса приближались. Внезапно девушка прошептала:
- Двигай за мной! – она чуть-чуть приподнялась, схватила со стола мяч, спрятала его под футболкой и на четвереньках поползла вглубь дома. Не находя другого выхода, Виктор также ползком направился за ней. Они незаметно выбрались с другой стороны дома, который – по счастью – оказался на краю небольшого лесочка. Девушка мигом рванула под спасительную тень деревьев. Дождавшись, когда мужчина к ней присоединится, она указала ему рукой на едва заметную тропинку:
- Тебе туда. Через час будешь у своих.
- Откуда ты знаешь?
- Сорока на хвосте принесла. – Девушка повернулась в другую сторону и зашагала по пожухлой траве в известном только ей направлении. Почему-то не смог просто так её отпустить.
- Как зовут-то тебя, кроха?
- Леший! – даже не обернулась.
Недавно ему исполнилось тридцать два. Виктор возвращался из Москвы, куда ездил за очередным повышением. Поймал себя на мысли, что очень соскучился по своим парням. Скорей всего, Юрка – самый юный из команды, всего лет двадцати, но один из лучших снайперов, - уже вернулся из госпиталя. В последней стычке его слегка задело, ничего страшного, но поваляться на больничной койке пару недель всё же пришлось.
Он приехал уже ночью, зашёл в дом, где последние три месяца обитала его «банда» и был оглушён приветственными возгласами. Ребята окружили его со всех сторон, кто просто похлопывал по плечу, а кто намеревался стиснуть посильнее в крепких дружеских объятиях, от которых трещали кости. Совместными усилиями организовали стол, чтобы отпраздновать возвращение «начальника».
Когда расспросы по поводу повышения, изменившейся столицы и красивых девушек закончились, со всех сторон посыпались обычные для них шутки. Виктор отметил для себя, что появилась новая тема – практически каждый приставал к Юрке с просьбой рассказать про его «любовь». За разъяснениями Степнов обратился к всезнающему Михайлову.
- О, это классная история, - засмеялся тот. – Ты же в курсе, где наш Юрец провёл последние две недели? Так вот, там есть одна медсестричка, от которой он совсем голову потерял. Представляешь, он ей букеты и серенады под окном, а она ему содержимое «утки» на голову вылила! Боевая девчонка, что ни говори! А он и сейчас ни о чём другом говорить не может, всё Лена да Лена.
Угомонились только к утру, так что с разрешения начальства в лице Степнова следующий день был выходным. Да и вообще, в последнее время ничего особенно и не происходило. Однако, чтобы парни не расслаблялись, уже через два дня команда отправилась в марш-бросок. Шли целый день, Юрка опять ударился в воспоминания о проведённых в госпитале днях и потому не заметил «растяжки». Он уже подцепил проволоку, когда раздался окрик Виктора. Все замерли. Степнов нашёл спрятанную в кустах гранату, осторожно зажал чеку и отправил всех подальше. Убедившись, что ребята отошли на безопасное расстояние, отшвырнул гранату, но слегка не рассчитал. Его задело взрывной волной, левую руку обожгло болью, а потом в глазах всё потемнело.
В голове звенело. С трудом приоткрыл веки. Вроде, живой. А вот контузию получил, это точно. Перед глазами появился белый потолок, чуть повернул голову в сторону, стены тоже оказались белыми. Ну что ж, видимо пришла его очередь познакомиться с обстановкой госпиталя. Может, и эту самую Лену увидит? Попытался усмехнуться, но от этого в голове зазвенело сильнее. Снова прикрыл глаза, так казалось, что легче.
Услышал звук открывающейся двери.
- Ещё не очнулся? – послышался озабоченный мужской голос. – Странно, неужели всё серьёзнее, чем я думал? Лена, обработай рану на голове, а потом возвращайся в перевязочную. У нас ещё много работы.
Дверь снова скрипнула, после чего всё стихло. Ну вот, встреча с «любовью» Юрки состоялась раньше, чем он ожидал. Степнов, как ни старался, не услышал приближающихся шагов, но спустя несколько секунд почувствовал осторожное прикосновение к своему лицу. Отчего-то стало тепло, а по телу будто пробежал ток. Нежные пальцы убрали спадающие на лоб волосы, а потом в области левого виска стало мокро и неприятно защипало. Понятно, обрабатывает перекисью. Любопытство снедало изнутри. Виктор слегка приоткрыл глаза, пряча взгляд под ресницами.
Прямо перед его лицом оказались красивые, на данный момент сосредоточенно поджатые губы. Закруглённый подбородок, длинная изящная шея, обрамленная светлыми прядками волос. Перевёл взгляд повыше. Белая косынка, повязанная на манер банданы. Яркие, цвета молодой травы, глубокие глаза. Да, здесь есть от чего потерять голову!
- А подглядывать нехорошо! – тихий хрипловатый голос заставил вздрогнуть. Девушка, не смотря ему в лицо, отошла от кровати и стала собирать инструменты. – Между прочим, Николай Павлович очень за вас волнуется, а вы скрываете, что уже очнулись.
- Я больше не буду, - попытался реабилитироваться в глазах девушки.
Она улыбнулась на такое детское заявление.
- Будем надеяться.
Бросила на него быстрый взгляд и вышла из палаты.
Виктор, как сказал его лечащий врач, тот самый Николай Павлович, заслуженный хирург и просто хороший человек, родился «в рубашке». Рана на голове оказалась не больше, чем царапиной, а осколок, застрявший в левом плече, легко удалили. Пообещали выписать через три дня.
Всё это время он старался не упускать из виду Лену. Да и не только он. Почти все пациенты мужского пола, оказавшиеся на лечении в госпитале, оказывали девушке знаки внимания, но ни один не получил хоть какой-то надежды на взаимность. Лена была одинаково приветлива со всеми, строго настаивая на соблюдении субординации, в отличие от других медсестёр. Не раз Виктор становился свидетелем следующего разговора:
- Леночка…
- Елена Никитична.
- Да, конечно. Так вот, Леночка…
- Елена Никитична!
- Извините, Елена Никитична…
Особо настойчивые получали такой отпор, что опрокинутая на голову «утка» уже не казалась вымыслом. Сам же он практически не разговаривал с девушкой, только здоровался, заходя в перевязочную или встречая её в коридоре.
В последний день перед выпиской Виктор сидел в небольшой больничном парке и краем глаза наблюдал за греющейся на солнце Леной. Она «по-братски» делила свой обед с прибившимся к госпиталю бродячим псом, нисколько не боясь его внушительных клыков.
- Хороший сегодня денёк, - потянувшись, Николай Павлович присел рядом со Степновым. – Хоть косточки можно погреть, пока погода позволяет.
В этот момент один из пациентов подошёл к девушке и предложил прогуляться по парку. Сидящий у её ног пёс неприветливо оскалился, и несостоявшегося ухажёра как ветром сдуло.
- Что, Кулёмина, нашла, наконец, себе защитника? – засмеявшись, спросил у своей медсестры хирург. Девушка в ответ улыбнулась, потрепала довольного пса по загривку и пошла по направлению к госпиталю. Мужчины проводили её взглядами.
- Хорошая девушка, - вздохнул Николай Павлович. - И руки золотые. Лучшая перевязочная медсестра, которую я встречал.
- И давно она здесь работает?
- Да уже второй год. Сразу после школы на курсы пошла, а потом к нам. Упорная девчонка. Ещё и заочно учится.
- Только что-то не очень дружелюбная…
- А это у неё такое правило: на рабочем месте никаких «романов»!
- А вдруг любовь?
- А если любовь, - мужчина пристально посмотрел на собеседника. – То выздоравливай, выписывайся – и вперёд, в атаку!
Наутро после обхода, на котором врач подтвердил разрешение на выписку, Виктор собрал свои немногочисленные вещи и направился к выходу. В коридоре, около поста, заметил Лену и решил уже было подойти попрощаться, как девушку срочно вызвали в операционную. Она убежала, а Степнов, махнув рукой, покинул гостеприимные стены.
Сослуживцы перестали узнавать вернувшегося Виктора. Он постоянно бродил задумчивый, больше не сидел вечерами в их компании, не травил байки, не брал в руки гитару, на которой весьма неплохо играл, часто уходил куда-то один и самое главное – снова начал курить. А ведь три года назад зарок себе дал и ни разу за всё это время даже не посмотрел на сигарету. Взволнованные парни отправили «на разведку» Михайлова, но тот вернулся ни с чем. «Начальник» мог заткнуть за пояс любого партизана.
Он снова сидел на крыльце и курил. Прошло уже две недели со дня возвращения из госпиталя. Казалось, сил уже не осталось.
« А если это любовь, то выздоравливай, выписывайся – и вперёд, в атаку!..»
Затушил окурок, вернулся в дом и, не обращая внимания на недоуменные взгляды, стал собираться.
- Степнов, ты куда?! – окликнул его Михайлов.
Виктор отсутствующе на него посмотрел, бросил: « Остаёшься за главного!» и стремглав вышел из комнаты.
Лена, закончив свою смену, осталась в госпитале ещё на несколько часов, чтобы помочь Николаю Павловичу с документацией. Вышла, когда на улице уже стемнело. И тут же остановилась, как вкопанная.
У крыльца переминался с ноги на ногу Виктор, добравшийся до города на попутной машине. В руках он держал небольшой букет ромашек, судя по торчащим корешкам с осыпающейся землёй, явно сорванный на чьей-то клумбе.
Девушка, не говоря ни слова, неспешно спустилась по ступенькам, взяла из рук Степнова цветы и пошла дальше. Через пару шагов обернулась. Виктор, как привязанный, последовал за ней. Так и шли, молча, всю дорогу: Лена впереди, а мужчина –чуть позади.
Наконец, подошли к какому-то дому, Кулёмина, воспользовавшись ключом, открыла и вошла, оставив дверь открытой. Виктор вошёл следом, плотно закрыв за собой дверь. Девушка потянулась к выключателю, но он перехватил её руку и притянул к себе. Горячие сухие губы тут же нашли другие – мягкие, сладкие, трепетные…
Целовал её, как первый раз в жизни. Как последний раз в жизни. Почувствовал, что девушка начинает отступать, увлекая его за собой, и подчинился. Через несколько секунд, не прерывая поцелуя, они оказались в спальне. Сам подхватил её на руки и бережно уложил на кровать. Осторожно снимал каждый предмет одежды, руками и губами лаская вновь открывающийся кусочек кожи.
И снова для него всё было, как в первый раз… А для неё действительно в первый…
Уже после, донельзя счастливый, он притянул девушку к себе поближе и зарылся носом в спутанные светлые волосы. Не сумев сдержать улыбку, прошептал:
- Леший мой…
Она тут же стремительно села, не забыв прикрыться одеялом.
- Так ты узнал меня?!
- Тебя забудешь! – он усмехнулся, поймал за руку и снова уложил рядом с собой, крепко прижав к своему телу.
- А я ведь ждала тебя, - девушка спрятала лицо у него на груди. – Всем девчонкам рассказала, что ты обязательно придёшь. Знал бы ты, как надо мной все смеялись и у виска крутили. А я всё равно верила и ждала. После школы сюда приехала и пошла работать в госпиталь. Надеялась, вдруг кто-нибудь видел, знает… - Лена тихонько шмыгнула носом. – Когда тебя без сознания в приёмном отделении увидела, думала, сердце остановится. А потом ты и не разговаривал со мной… Ушёл не попрощавшись…
- Я больше так не буду, - улыбнулся, когда почувствовал её улыбку. – У меня через месяц отпуск. – Он приподнял её подбородок, заглядывая прямо в глаза. – Мы обязательно съездим в твой поселок. И пусть все девчонки умрут от зависти!
Она засмеялась и опять уткнулась носом ему в грудь.
- Это просто какие-то «Алые паруса» получаются!
Виктор прижал её покрепче, легонько поцеловал в макушку и тепло произнёс:
- Нет, мой маленький Леший! У нас будет своя собственная сказка…
КОНЕЦ))
