Приветик всем! Девчонки, большое спасибо всем-всем-всем за комменты и плюсики  :o Мы рады, что вы выражаете свое мнение относительно написанного! Вот и продочка...

Глава 42

Перед тем, как уехать на работу, Виктор зашел в комнату Лены, с намереньем поднять девушку, так как был уверен, что она уже проснулась, и заставить ее пойти поесть. Однако, вопреки своим ожиданиям, зайдя в помещение, где ныне обитала зеленоглазая блондинка, Степнов обнаружил ее мирно спящей… Подушка была отброшена куда-то в сторону и теперь нашла свое пристанище в углу кровати, а волосы бывшей каскадерши беспорядочно разметались по постели, обрамляя шелковистыми прядями милое личико Лены, находившейся в объятьях сна. Чуть приоткрытые губы, подрагивающие ресницы, тихое, едва уловимое дыхание… Казалось, будто с неба спустился маленький ангел, и сейчас он, устав от земной суеты, уснул здесь, совершенно забыв о своем небесном происхождении.
Бизнесмен наклонился к девушке совсем близко, буквально чувствуя тепло, исходящее от этого прелестного создания. Помедлил, но уже спустя несколько секунд решился и, положив ладонь на голову Кулеминой, легонько провел по ее волосам. Задержал руку и повторил движение… Осторожно, чтобы ненароком не нарушить безмятежный покой своей гостьи. Лена вздохнула во сне и спрятала личико в одеяле, вызывая печальную улыбку синеглазого брюнета. Сейчас, когда он видел эту девочку такой беззащитной, маленькой, когда она не могла лгать, когда он имел возможность насладиться ее близостью и не бояться взгляда ее глаз, не думать о ненужных словах, злости не было. Он просто хотел смотреть на это спящее чудо и знать, что ей хорошо.
Разбудить Лену Виктор так и не решился. Несколько раз порывался, но сердце сжималось от мысли, что он потревожит такой нужный сейчас сон Кулеминой. Понимал, что, возможно, из-за грозы девушка вчера могла переволноваться, а теперь ей нужно восстановить как физические, так и моральные силы. Оставил на прикроватной тумбочке клубничный йогурт, маленькую ложечку и три конфетки Рафаэлло… Чашку несладкого черного чая… Понимал, что напиток быстро остынет, но все же…

На город плавно опускался вечер. Лена лежала с открытыми глазами, из которых вот уже который час катились немые слезы, и безразличным взглядом смотрела в окно. Что творилось там, за пределами комнаты, она не знала и знать не хотела, в потухших, когда-то зеленых глазах, не отражалось ничего, кроме серого неба, висевшего над городом, и грусти. Тишина, царящая в квартире, наталкивала блондинку на верную мысль о том, что дома она одна… Хотя, почему же только дома? Она просто одна. От нее отвернулись все те, кто называл себя ее друзьями, те, кто должен был поддерживать в самые тревожные и темные моменты ее жизни, тот, кто когда-то обещал сделать ее принцессой, наполнить каждый ее день счастьем и быть с ней всегда, какие бы испытания ни выпали на их долю. И что? Теперь друзей вовсе нет, будто и не было никогда, семья ждет от нее того, чего она не может им больше давать, а любимый человек брезгует прикоснуться к ее уродливому телу… Тело… Как она ненавидела его теперь! Как хотела не видеть того, что заставляет совершенно чужих людей в ужасе распахивать глаза, а его, родного, близкого, когда-то нежного, гнать ее, словно прокаженную. Ее тело… Ее вечное проклятие.
Лена медленно встала с кровати и подошла к шкафу. Отворила дверцу, на которой красовалось большое, почти во весь рост, зеркало. Посмотрела на себя. Серая пижама, висящая на исхудалом, ссутуленном теле, неухоженные пряди волос, болезненно бледное лицо с искусанными губами и черными тенями, залегшими под глазами… Усмехнулась и рывком сдернула с себя пижамную кофту… Даже так, глядя спереди, не требовалось усилий для того, чтоб различить рубцы на плечах и предплечьях. Повернулась боком… Рассмеялась в голос. Надрывный, истерический смех, переходящий в такой же вой. Стянула штаны вместе с трусиками. Глядя прямо в заплаканные глаза своему отражению, вцепилась короткими ноготками в плечо и резко дернула руку вниз, сдирая тонкий слой кожи. Поморщилась, но тут же повторила свое действие.
Поджатые губы дрожали, слезы, скатываясь по щекам, убегали вниз по шее, а некоторые, особо проворные соленые капельки печали, достигали груди, заканчивая свой путь где-то между прекрасных холмиков. Лена все смотрела на себя, отраженную в зеркале, нежно гладила по изуродованным плечам и бедрам, а затем безжалостно впивалась в и без того искалеченное тело наточенными болью и отчаяньем коготками.

Уладив все дела, Степнов заехал в магазин, дабы затариться чем-нибудь вкусным и желательно при этом полезным. Сегодня он окончательно уладил все дела со съемной квартирой Лены - решил вопрос со сломанным замком, оплатой и забрал оставшиеся вещи блондинки. Хоть Александр Федорович и был весьма недоволен внезапным известием о том, что его квартирантка больше снимать жилье не намеренна, а выбитый замок еще больше разгневал мужчину, сумма компенсации, врученной ему бизнесменом, вполне удовлетворила хозяина временного пристанища бывшей каскадерши и помогла унять взрыв негодования, вызванный состоянием арендуемого Леной помещения. Разобравшись со всеми и своими, и Кулеминскими делами, брюнет получил возможность вернуться домой. Завтра его ждал заслуженный выходной, когда он, наконец, сможет провести день так, как ему захочется, а не подчиняться условиям, диктуемым жесткой политикой деловых отношений и правил, благодаря которым он добился того, что имеет.
Виноград, йогурты, шоколад, творог, дыня Торпеда, купленная на бахчевом развале, и ароматная антоновка, приобретенная у бабули явно деревенского вида. Как ни старался Виктор убедить себя в том, что это простая или, что еще вернее, элементарная забота, но у него не получалось. Хотелось найти для Лены самое лучшее, соблазнить ее ароматом фруктов, подарить немного наслаждения, пусть такого примитивного, дающегося вкусом и запахом еды, но наслаждения. Чувствовал легкую вину за то, что вчера даже не посидел вместе с девушкой во время грозы в ее комнате… В конце концов его никто не заставлял находиться с ней в одной постели, но можно было просто побыть рядом.
«А если на самом деле было страшно? Если действительно боялась? - задавал он сам себе вопросы. - Она ведь так смотрела… Ждала помощи… Просила защитить, - хмурился Виктор, вспоминая взгляд своей бывшей во время разгула стихии».
Понимал, что стоило себя повести несколько иначе, но в то же время, несмотря на обстоятельства, при которых Лена вновь очутилась в его квартире, не хотел давать ей хоть малейший повод для надежды на возобновления отношений, а вчера… Она просто выбила его из колеи.
Квартира встретила мужчину уже привычной тишиной. Он, конечно, каждый раз надеялся на что-то другое, но особо рассчитывать не приходилось… Повесил ветровку, скинул ботинки и отнес продукты в кухню. Вымыл руки… Хотел разложить принесенное, а потом уже направиться к своей гостье, но услышал из ее комнаты странный шум. Нахмурился и, недолго думая, пошел к блондинке.
Распахнув межкомнатную дверь, бизнесмен замер на пороге. Полностью нагая Лена  сидела на полу возле шкафа и судорожно рыдала, прижимая к груди разорванную футболку. Рядом валялось еще несколько кусков материи, когда-то именуемых маечками и топиками. Все изодрано, буквально раскромсано, растерзано на части, словно тут поработало разъяренное животное. Пробежав взглядом по полу, мужчина снова уставился на трясущуюся девушку, забившуюся в угол. Только сейчас Виктор понял, что на плечах блондинки виднеются кровавые следы… Кулемина сидела, плотно притянув к себе колени и пряча за ногами голое тело, но что-то подсказывало Степнову, что несколько глубоких царапин на плечах - далеко не все масштабы катастрофы.
- Лена, - тихо позвал он, делая несколько шагов к Кулеминой. – Леночка, что случилось? – пытался он перехватить взгляд зеленых глаз, но напрасно - бывшая каскадерша закрыла лицо ладонями и, задыхаясь в беззвучных рыданиях, лишь мотала головой из стороны в сторону.
Мужчина быстро осмотрел пространство вокруг девушки, пытаясь сообразить, что случилось, и не навредила ли она себе настолько, что невозможно будет обойтись без вмешательства медиков. Ножниц, ножей и всего подобного рядом с Леной, на первый взгляд, не было, и бизнесмен быстро приблизившись к своей бывшей, взял ее за запястья и отвел руки от лица.
- Что случилось? – стараясь сохранять самообладание, спокойно спросил он, но девушка стала вырывать руки и кричать что-то нечленораздельное, пытаясь оттолкнуть его.
Поняв, что у Лены истерика, и сейчас все расспросы просто-напросто бесполезны, Виктор обхватил ее тело руками и прижал блондинку к своей груди. В данный момент он не думал ни о чем, кроме этого истерзанного теплого комочка, в котором сосредоточилась его жизнь. Беспорядочно гладил ее по спине и хотел лишь, чтобы она перестала дрожать от бьющих ее тело рыданий, чтобы поговорила с ним и сказала, как это все случилось   и почему.
Виктор поднялся на ноги, подхватывая Лену под спиной и коленками. Она все так же пыталась сопротивляться, только теперь слов уже совсем не было, лишь громкий плач и глухое рычание в попытках вырваться.
- Ну, ну… - отнес мужчина Кулемину в свою комнату и уселся вместе с ней на постель. – Прекрати, - стал укачивать девушку, будто грудное дитя. – Все уже прошло, не надо плакать, маленькая, - тихо шептал он на ушко блондинке, но та от его слов лишь еще сильнее заходилась в рыданиях.
- Не… не… не трогай, - с трудом смог различить Виктор между всхлипов и вскриков. – Не касайся… Я чудовище, - изогнулась девушка в его руках, срывая голос на хрип.
- С чего ты взяла? – покачиваясь из стороны в сторону, дабы хоть как-то успокоить, пытался хоть что-то понять мужчина.
- Не смотри… на… меня, - снова впилась в свое плечо ногтями Кулемина. – Не трогай… меня… такую. Не трогай! – плакала она, прижатая к его широкой груди.
Виктор уже успел заметить несколько глубоких царапин на плечах своей бывшей. Такие же отметины покрывали ее бедра. Под ногтями запеклась кровь, пальцы тоже были покрыты багровыми пятнами, словно девушка хотела снять с себя кожу… Брюнет еще ближе прижал ее к своей груди и прикоснулся губами к виску зеленоглазой блондинки.
- Что же ты творишь, Ленка? – прикрыв глаза, прошептал он, все так же поглаживая белокурую девчонку по обнаженной спине. – Зачем? - заковал в плен своих рук, лишая возможности двигаться.
- Не трогай… Не прикасайся, - как в бреду, сквозь хрипы и крики, шептала девушка. – Не надо меня трогать… Не надо… Не трогай…
- Сейчас, потерпи, - понимая, что блондинка самостоятельно так просто не успокоится, Виктор выпустил ее из кольца своих рук и метнулся в кухню, откуда тут же послышалось шебуршание и звон посуды.
Лена сидела на краю кровати, обхватив себя руками, и рассредоточенным взглядом озиралась вокруг. Коготки уже вне зависимости от ее воли врезались в кожу, а тело колотило то ли от холода, то ли от навалившихся переживаний и пережитого стресса. Девушка плохо понимала где она, что происходит, чего от нее требуют…
Почувствовала, как мужчина снова присел рядом, как пытается запихнуть ей в рот какие-то таблетки, говорит что-то ласковым голосом… Она же, даже не осознавая своих действий, отталкивала его, расплескивая воду на его брюки и рубашку, на себя и постель, снова кричала и плакала. Ощутила, как он поймал ее, зафиксировал в одном положении… Почувствовала, как в тело, где-то в районе бедра, воткнулась острая игла.
Потом снова его голос, звучащий так тепло, что лишь еще больше хотелось орать от своей никчемности… А затем все стало стихать. Обрывки фраз доносились словно из-под толщи воды, тело переставало подчиняться, а крики превратились в шепот. Еще несколько мгновений и Лена полностью обмякла  в руках у Степнова, проваливаясь в вынужденный сон, вызванный действием успокоительного.

Всем здрасте! Большое спасибо за комментарии и плюсики, за рассуждения и предположения! Нам с Таней очень приятно видеть, что наш фанфик не оставляет вас равнодушными, а ведь это самая большая награда для авторов!

Глава 44

Вернулся Виктор обратно в спальню буквально через двадцать секунд. В руках он держал свой ноутбук, а губы мужчины были поджаты, что говорило о его довольно мрачном настроении и мыслях.
Лена все так же плакала, свернувшись комочком, но рыдания ее стали немного тише, хотя от этого были не менее надрывистыми. Девушка всячески пыталась не встречаться с синим взглядом глаз любимого человека и при этом боролась с волнами то и дело набегающих слез, хотя в ее состоянии делать это было уже, наверное, и ни к чему, так как толку особого не было, а эмоциям требовался выход.
Виктор присел на постель и включил компьютер… Стал ждать, пока машинка загрузится, периодически бросая короткие взгляды на бывшую каскадершу, которая не понимала ровным счетом ничего, да, впрочем, и не слишком стремилась понять. Ее добивало присутствие Степнова рядом. Когда его не было, она тихонько погибала от тоски, задыхалась без его рук, губ, прикосновений и голоса, а сейчас, когда он так близко, но так холоден с ней… Сейчас ей было просто больно. Она не чувствовала обиды или злости на него, только лишь презрение к самой себе и всепоглощающую тоску от понимания того, что он брезгует ею.
Больше всего в данный момент она хотела обвить его плечи руками, прижаться щекой к его груди, залезть к нему на колени и уткнуться в него носом… Чтобы он легонько погладил ее по голове и спинке, чтобы поцеловал в макушку, чтобы просто обнял и сказал, что она его маленькая родная девочка, которую он никому, никогда не отдаст. Но вместо этого… Лена знала, что стоит сейчас ей сделать хоть что-то, хоть как-то показать, насколько ей нужно его тепло, его защита и любовь, как он оттолкнет ее, отвергнет, указав на ее убогость и то, что она больше никогда ни для кого не сможет быть желанной, а для него и подавно. Осознание всего этого заставляло Кулемину плотнее кутаться в одеяло и заходиться в новых приступах плача.
Тем временем мужчина уже совершал манипуляции со своим персональным компьютером. Быстрое порхание рук по клавиатуре, нажатие нескольких кнопок… На экране появилась картинка, а лицо брюнета стало еще более хмурым. На лбу обозначилась морщинка, свидетельствующая о его напряжении, а глаза заметно потемнели, выражая немую злобу и некое разочарование.
- Смотри, - поставил он ноутбук на кровать, развернув монитором к своей бывшей и нажал на еще одну клавишу.
На экране мгновенно появилось видео… Лена замерла, неотрывно следя за белокурой девушкой, эротично выгибающейся в такт музыке. Наблюдала, как та Лена, задорная дерзкая девчонка из ее прошлой жизни, дразнит, соблазняет, играет… Как вызывает желание, как лукаво растягивает губы в улыбке, как манит и отвергает…
Глаза Кулеминой, против воли, снова наполнились слезами. Только теперь она не рыдала, не всхлипывала, не выла. Она просто молча смотрела в монитор и понимала, что больше уже никогда она не сможет быть прежней… Даже осознание того, что Виктор знает об этих маленьких шалостях, в данный момент не так болезненно впивалось ядовитыми колючками в истерзанное сердечко девушки, как это неожиданное возвращение в прошлое.
Видео закончилось и Степнов молча включил следующее… То, где в конце она страстно целовалась с Романовым, позволяя ему нагло лапать свое почти голое тело… Бывшая каскадерша, наблюдая, как Иван жадно шарит руками по ее спине и бедрам, лишь горько усмехнулась и мотнула из стороны в сторону головой. Там она была красивая, там ее хотели, там она вызывала восторг… А сейчас лишь слезы, слезы, слезы… Презрение и опять слезы.
- Еще? – повернувшись к блондинке, неподвижно сидящей на постели и уставившейся в уже пустой монитор, поинтересовался бизнесмен. – Смотри, - открыл он список видеофайлов. – Тут много. Раз, два, три… девять… - пересчитал он скаченные из интернета ролики с участием девушки. – Можем все посмотреть, если хочешь. Я уже видел… А вот ты, наверное, нет, - усмехнулся он. – Хотя…
- Как ты узнал? – еле слышно спросила Лена, прикрывая глаза.
- Ну, последнее твое выступление, допустим, мне услужливо прислали, - криво усмехнулся Степнов. – А остальные, знаешь, сам как-то нашел… Извини, может не всю коллекцию собрал, конечно, но мне и этого вполне хватило, чтобы понять, какая ты дрянь, Лена, - захлопнул он компьютер. – А я тебе верил… Даже подумать не мог, что ты такая шалава, - выдохнул он и со злостью взглянул на смотрящую вперед себя невидящим взглядом, Кулемину. – Скажи, Лен, только честно, - встал мужчина с постели и подошел к окну. – Ты с ними со всеми спала?
- Я просто танцевала, - прошептала блондинка, вытирая слезы со щек. – Да, я дрянь! Но я не шлюха, Вить… Не надо так…
- А как, Лен? – он резко развернулся и посмотрел на девушку. – Как надо? – сделал несколько шагов по направлению к ней и остановился напротив. – Ты мне говоришь, что я тебя прогоняю, а что я должен делать?! Мне противно от осознания того, что ты жила со мной, клялась мне в любви, а сама трахалась где и с кем придется, едва переступала порог нашей квартиры! – обдал он ее холодом своего взгляда. – Да, мне неприятно… Неприятно от того, что после них, ты снова лезешь ко мне, снова говоришь, что любишь! Да как у тебя вообще язык поворачивается о любви говорить?! – процедил он.
- Я никогда не спала ни с кем из них, - прикусывая нижнюю губу, прошептала бывшая каскадерша, чувствуя, как его слова бьют ее больнее пощечин. – Никогда тебе не изменяла.
- Да не верю я тебе, Лена! – воскликнул Степнов. – Ты вся завралась уже! А я видел достаточно для того, чтобы ты не делала из меня идиота.
- Я тебе никогда не изменяла, Вить, - повторила блондинка, глядя на мужчину затравленным взором.
- Да даже, если на секунду предположить, что ты ноги не раздвигала, - вздохнув, покачал головой брюнет. – Даже, если так… Ты сиськами голыми трясла перед толпой возбужденных мужиков, ты задницей перед ними виляла! Как я должен это понимать, объясни мне, если этому, конечно, может быть объяснение! Может тебя заставляли, а, Лена?! – вкрадчиво поинтересовался он.
- Нет, - покачала девушка головой.
- Может, ты им денег должна и так расплачивалась? – приподнял бровь Виктор.
- Нет, - спрятала она личико в ладонях.
- Ну а чего? – снова отошел он от постели. – Скажи, что они такие плохие, а ты не виновата!! Я же поверю! Как дурак поверю! – рыкнул он. – Ну же, Лена, давай, соври! Ты же можешь! Давай!
- Пожалуйста, послушай, - сквозь слезы пролепетала девушка. – Выслушай меня!
- Ну, слушаю! – вонзился он в комочек на своей постели взглядом. – Ну же, чего молчишь?
- В школе я всегда была посмешищем, - начала Лена, упираясь лбом в колени. – Девчонки втихаря хихикали надо мной, а парни смотрели, как на пугало… - выдохнула девушка. – У нас все время не было денег… Я ходила в старых шмотках, в том, что нам отдавали, редко в чем-то купленном мне специально… А дети, Вить, жестокие, - грустно усмехнувшись, покачала она головой. – Они просто видят тощую высокую девку, одетую в хрен знает что, и все… Им плевать на остальное, главное что этот «картофельный мешок» надет не на них… – вспоминая школьные годы, устало посмотрела бывшая каскадерша в окно. – И в старших классах было то же самое… Травить меня не травили - боялись всегда, знали, что если чего, я накостылять могу, не хуже любого пацана, - печально улыбнулась Кулемина. – Но и нормального у меня, такого, как у других, не было. Я даже на выпускном не была своем… - она на несколько секунд замолчала.
- Мне жаль, Лен, но я не пойму, куда ты клонишь, - Степнов уселся в кресло.
-  Мальчишки обходили меня стороной… Я же никогда не была красивой, Вить, - обвила она колени руками. – Никогда во мне не было женственности особой, грациозности… А в школьные годы… Хм, незнакомые меня иногда  с парнем путали. Нескладная, манеры не те, грубая, да и голос… А я девочка, Вить! Мне хотелось нравиться, понимаешь? – посмотрела она на бизнесмена.
- Ну, допустим, только при чем тут все это? – вздохнул мужчина.
- На выпускном я не была… Платье было для меня непозволительной роскошью, - всхлипнула она. – Да что там платье, какой-нибудь мало-мальски подходящий для этого дня наряд и то стоил слишком дорого… А все пошли встречать рассвет… Красивые, нарядные… Все ходили с ленточками, а я мыла дома полы… убирала, нянчилась с братьями, готовила… Понимаешь, Вить?! Вся моя жизнь была такой! Серой, без праздников и внимания! – взмахнула она руками. – Каждый день я только и слышала, что я должна помогать, должна заботиться о младших детях, а потом должна работать! В пятнадцать, Вить! – посмотрела она Степнову в глаза. – В пятнадцать, - добавила шепотом. – А я хотела, как все девчонки… Поцелуев хотела, свиданий… Первой любви…
- Ну, мне кажется, что последнее желание ты успешно воплотила в жизнь, - язвительно заметил бизнесмен. – Причем, как я понял, ничуть не позже, если не раньше своих одноклассниц, и твоя неприглядная одежда этому помехой не стала.
- Я тебе все врала, а ты и рад верить, - усмехнулась Ленка, вновь прикрывая глаза. – Хотела опытней показаться, чем есть.
- Ну, что ты врала, меня уже не удивляет, - с сарказмом отметил хозяин квартиры. – Только я тебя снова не понимаю…
- Первый парень, с которым я встречалась, бросил меня, наговорив кучу гадостей, - тихо произнесла блондинка. – Я тогда только в Москву приехала… На первом курсе училась. Доверилась ему, а он попользовался мной и выкинул, словно вещь ненужную, - всхлипнула Кулемина. – Мне тогда восемнадцать было… И он, скотина, первым у меня стал. А потом ржал, что я целка, что трахаться не умею, что выгляжу как чмо последнее… Что никогда ничего не добьюсь и что лучше мне сразу свалить туда, откуда приехала, что Москва не для меня… А потом тебя встретила и побоялась, что тебе тоже такая не нужна, - прикусила она губу до крови. – Так боялась потерять… Поэтому и сказала, что все у меня с мужчинами давно. А у меня кроме того ублюдка не было никого никогда… Кому такая нужна была-то?!
- Бред какой-то, - покачал Виктор головой. – То есть сказать, что ты стелешься подо всех подряд с малолетства, было, по-твоему, лучше?
- Я не знаю! – воскликнула блондинка, судорожно всхлипывая. – Я просто хотела быть с тобой, понимаешь?! А кому нужна неопытная лимитчица с кучей родственников, которым необходимо постоянно помогать деньгами!
- У тебя железная логика, Лена, - чуть склонил мужчина голову на бок. – Ты так боялась меня потерять, что отжигала с десятком-другим мужиков за моей спиной!
- Мне просто хотелось внимания, понимаешь?! – рыкнула Кулемина.
- А я тебе его мало уделял? – зло прищурился мужчина.
- Мне нравилось, что меня хотят! – не обращая внимания на его вопрос, продолжила Лена разговор, который ей давался с огромным трудом. – Мне нравилось, что они видят во мне желанную женщину, что мечтают о близости со мной. Я их возбуждала, я наслаждалась этим, черт побери! – сжала она ладошки в кулаки. – Я была с тобой, а поверить в то, что ты мой я не могла. Ты был слишком красивым для меня, слишком богатым, слишком умным и заботливым. А я кто?! Я каждый день искала в себе хоть что-то, чем могла тебя привлечь, а найти не получалось. Я доказывала себе, понимаешь, не им, а себе, что я женщина! – с трудом выдавила зеленоглазая блондинка. – Я танцевала не для них! Это было нужно мне! Мне самой, понимаешь?!
- Ты на голову больная, - процедил мужчина сквозь зубы. - Я тебя любил, хотел, восторгался, а тебе, оказывается, этого мало вечно было?!
- Да! – рыкнула девушка, в очередной раз вытирая с лица слезы. – Я хотела получить то, чего всю жизнь была лишена! У меня крышу срывало, когда они мною любовались! Мне хотелось этого! Хотелось быть девушкой, женщиной! – повысила Кулемина голос.
- А со мною ты ею не была, да? – ехидно поинтересовался Степнов.
- С тобой… - Лена отвернулась к окну. – С тобой было все иначе… Это… Это как любимый байк, – задумчиво проговорила она. – Твой любимый Харлей, который ты никогда, ни за что не променяешь и будешь заботливо сдувать с него пылинки и проверять каждый вечер, не появилась ли царапинка, но, если представится возможность прокатиться на чужом мотике, ты ее используешь. Используешь и забудешь…
- Нет, Лена, - Виктор встал с кресла. – Ты точно больная, - с жалостью посмотрел он на девушку. - Ты даже чувства с мотоциклом сравниваешь.
- Я не сравниваю, - возразила ему Кулемина, поджимая губы. – Просто ты не можешь меня понять, не слышишь то, что я тебе стараюсь сказать.
- Ты пытаешься оправдать блядское поведение трудным детством, - сложил брюнет руки на груди. – Ты даже виноватой себя не считаешь!
- Не считаю? – сквозь слезы усмехнулась зеленоглазая блондинка. – Да ты представить себе даже не можешь, насколько я люблю тебя, и насколько мне больно от того, что я сама все разрушила.
- Хорошо, что ты хоть понимаешь, что разрушила ты, - уставился Степнов в окно.
- И все равно ты ничего не понял, - тяжело вздохнула Лена. – А я… Мне просто в кайф было, когда я получала мужское внимание… Просто вырвалась, наконец, и не знаю…  - она уткнулась носом в колени и заплакала, чувствуя, что сказать ей больше нечего, а все, что было произнесено, явно не оправдание, хотя, она и не оправдывалась…
- Знаешь, ты просто не заслуживаешь уважения, - повернулся Степнов затылком к окну и врезался взглядом в спину плачущей блондинки. – Ни тогда не заслуживала, ни сейчас, - потер он лицо руками. – Я для тебя все делал, я старался каждую свободную минуту тебе посвящать, я пытался тебя понять, терпел все твои выходки, а ты искала внимания! – недоуменно выдохнул мужчина. – Я стараюсь тебя сейчас понять, но не могу. Раздеваться перед чужими  людьми просто ради того, чтоб доказать себе, что ты женщина? Ты эгоистка, Лена… Самая настоящая и хоть оборись, что это не так, для меня твои крики ничего не изменят. Ты и сейчас лишь о себе думаешь! Ты не думаешь, что людям, которые рядом тяжело от того, что ты так себя ведешь!
- А кто рядом?! – бывшая каскадерша приподнялась на коленях, придерживая одеяло руками. – Нет никого кроме тебя! А тебе я не нужна! А была ли нужна вообще, Вить?! - повысила она голос. – Если сейчас ты презираешь меня, если тело для тебя важнее того, что у меня внутри, если не веришь ни единому моему слову, не чувствуешь меня, - прижала ладони к груди. – А то, что я делала… Знаешь, я не жалею, - крикнула она. – Слышишь, не жалею! – голос сорвался на хрип. – Хоть недолго, но меня хотели, я хотя бы ощутила, что такое, когда тебя желают, когда ты женщина, а не кусок дерьма! – дрожа всем телом, кричала блондинка, срывая голос то на рыдания, то на хрип.
- И что ты получила, Лена? – тоже повысил тон бизнесмен. – С чем осталась? Где теперь все те, для кого ты оголялась?! Теперь они на тебя посмотрят, а? – сорвал он с нее одеяло. – Чего молчишь? Почему я должен сейчас спасать тебя? Ты выбирала их, врала, плевала на мои чувства, а я должен терпеть твои выходки?!
- Ты мне ничего не должен, - попыталась прикрыться блондинка руками. – Я тебя не просила тащить меня к себе, а тем более спасать.
- А я не могу смотреть, что ты делаешь! – отбросил одеяло на пол. – Жизнь не кончилась!
- Не кончилась? – истерично рассмеялась Кулемина. – Может, ты еще скажешь, что у меня все впереди, я обязательно выйду замуж за хорошего парня и рожу ему кучу детей?
- А почему бы и нет?! – с вызовом посмотрел на нее мужчина.
- Потому, - встала она с постели и, шатаясь, вышла на середину комнаты. – Ну, давай, включай музыку, маэстро! – не поворачиваясь к Виктору лицом, прошипела сквозь зубы блондинка.
- Успокойся и оденься, - ровным голосом приказал Степнов, стоя в нескольких метрах от девушки. – Не надо мне тут шоу устраивать.
- А что тебе не нравится? – глотая слезы, поинтересовалась бывшая каскадерша. – Ладно, не хочешь с музыкой, я могу и так.
Кулемина закрыла глаза и принялась плавно двигаться в такт несуществующей мелодии. По лицу непрерывно катились слезы, губы дрожали, а ноги едва могли держать заметно ослабшую блондинку. Томное покачивание бедрами, легкие взмахи головой… Трясущееся руки, скользящие по изгибам молодого, когда-то красивого, тела, пальцы, невесомо ласкающие кожу… Всхлип, другой и вот уже девушка громко плачет, из последних сил стараясь повторять движения, которые когда-то заводили мужчин…
- Довольно, Лена, - попытался остановить ее Виктор, дотрагиваясь до девичьего плеча, но Кулемина лишь дернулась, сбрасывая его руку.
- Смотри! – закричала она, давясь слезами. – Жизнь продолжается, ничего не изменилось! Смотри же!
Еще несколько секунд и девушка упала на колени, заходясь в громком плаче. Тонкие пальцы  пытались ухватить мягкий ворс ковра, а из груди рвался вой вперемешку с рыком.
- Ну все, Лен, - присел Степнов рядом и поймал ее за запястье. – Все, - хотел притянуть к себе, но Кулемина стала его отталкивать, брыкаясь, словно перепуганный зайчонок. – Успокойся, - прижав-таки к себе, принялся мужчина гладить ее по рукам и животу, зная, что такие прикосновения успокаивают его бывшую, но в ответ Лена лишь изогнулась и издала нечеловеческий вопль, выражающий всю степень ее боли и отчаянья.
Мужчина крепче обхватил тело блондинки, но в этом уже не было особой необходимости. Девушка обессилено лежала у него в руках, тяжело, прерывисто дыша и тихонько поскуливая, словно с тем криком из ее тела ушли последние силы.

Привет, девчонки! Большое спасибо вам за комментарии и плюсики! Нам очень-очень приятно! Вот новая продка...

Глава 47

- Там сегодня тепло и солнышко хорошее, - поправляя ветровку на Лене, произнес Степнов. – Пройдемся немного, а потом вернемся и поужинаем, - открыл он дверь квартиры и подтолкнул к ней Кулемину. - Сколько можно тебе дома сидеть?
- Мне кажется, что ты вполне мог бы себе занятие поинтереснее найти, чем меня выгуливать, - буркнула блондинка, глядя, как бизнесмен, заперев жилище, убирает ключ в карман.
- Хватит болтать, - взял он девушку за руку и подвел к лифту. – Мне, кстати, тоже пройтись не помешает, а в твоей компании это будет куда приятнее.
- Ну да, конечно, - поджала губы бывшая каскадерша и тяжело вздохнула, заходя в лифт со своим спутником.
После визита Марины прошло уже четыре дня, за которое поведение блондинки изменилось несильно. Как ни пытался мужчина расшевелить ее, это приносило весьма слабые результаты. В конце концов, Степнов решил просто ставить Лену перед фактом и вот сегодня, приехав из офиса, бесцеремонно вытащил Кулемину из  постели, достал из шкафа первые попавшиеся джинсы, толстовку и носочки своей гостьи, вручил их ей и беспрекословно приказал одеваться. Лена подчинилась, и уже спустя пять минут они вышли из дома и отправились на прогулку.
Молча бродили по дорожкам парка, временами прерывая хождение на отдых в виде сидения на скамейке. Было заметно, что Кулеминой тяжело ходить долго - по всей вероятности сказывалась сильная слабость, длительное сидение дома, да к тому же последствия аварии, которые, безусловно, еще не один месяц будут напоминать о себе, не давая Лене жить так, как прежде. Виктор хорошо понимал это и не настаивал на долгих пеших прогулках - достаточно было уже того, что девушка просто вышла на улицу и дышит свежим воздухом.
Самой же Лене, несмотря на ее апатичное состояние, нравилось, когда легкий ветерок слегка обдувал лицо и приятно щекотал кожу. Хоть в полной мере она и не ощущала прелести пребывания на свежем воздухе, но не могла так же и сказать, что все происходящее было ей совершенно безразлично или не нравилось вовсе. К тому же присутствие рядом Степнова придавало хоть небольшую, но уверенность. Пусть девушке по-прежнему казалось, что на нее направлены презрительные взгляды прохожих, что все знают, какая она, и брезгуют ею, но сейчас она не чувствовала себя настолько беззащитной, как в те моменты, когда синеглазого брюнета не было рядом.
- Эй, чего встала, как корова посреди дороги? – недовольно бросил Кулеминой, засмотревшейся на молодую пару с ребенком, наткнувшийся на нее подвыпивший мужичек лет пятидесяти. – Места мало тебе?
- Повежливее с девушкой, - тут же вступился за бывшую каскадершу Степнов, разговаривавший до этого по телефону чуть поодаль. – Вообще стоило бы Вам и извиниться.
- А тебе-то какое дело? – покосился на брюнета прохожий. – Надо будет, мы с ней сами разберемся. Иди, куда шел, и не лезь туда, куда не просят, - обдав Кулемину перегаром, ответил мужик. – Свою девку защищать будешь, а с этой мы как-нибудь сами…
- Если еще не понятно, то это и есть моя девушка, - зло сверкнув синими глазами, отчеканил Виктор и приобнял Ленку за плечи. – Так что говорю, извинись лучше и подумай в следующий раз прежде, чем оскорблять.
- Ну ладно, ладно, - примирительно поднял прохожий руки. – Извиняюсь, милая барышня, - мгновенно попросил он прощения, с опаской поглядывая на угрожающе смотрящего на него брюнета. – Удачной Вам прогулки, - быстренько ретировался с места происшествия.
- Ну и зачем это все? – тихо, опустив голову, спросила Лена по прошествии нескольких секунд, когда они уже шли по дорожке к выкрашенной в ярко-желтый цвет скамейке.
- Что именно, Лен? – сжимая ее ладонь в своей, поинтересовался бизнесмен, догадываясь, о чем речь.
- Об этом спектакле, - выдохнула бывшая каскадерша. – И не надо делать вид, что ты меня сейчас не понимаешь.
- Это не было спектаклем, - негромко ответил мужчина.
- В смысле? – подняла блондинка на него взгляд. – Не надо, Вить… Мне больно, понимаешь? Не надо…
- Давай попробуем еще раз, - подводя ее к лавочке, пристально посмотрел он в грустные зеленые глаза. – Мне плохо без тебя, Ленок…
Кулемина приоткрыла рот, но не смогла вымолвить ни слова. В глазах моментально заблестели слезы, и девушка, словно в замедленной съемке, опустилась на скамейку.
- Ленка, ты мне очень нужна, - присел Степнов рядом и взял руки Кулеминой в свои. – Я очень много думал и…
- Зачем ты все это сейчас говоришь? – перебила его блондинка, прикрывая глаза. – Не нужно таких жертв…. Перестань! Ты ничего мне не должен! Я тебе очень благодарна за все, но не нужно сейчас вот этого…
- Я просто хочу все исправить, Ленок, - притянул мужчина блондинку к себе. – Не хочу тебя потерять… Не могу…
- Прекрати! – стала вырываться Кулемина. – Я не женщина больше! И ты знаешь это! – с отчаяньем воскликнула она. – Да ты со мной в постель лечь никогда не сможешь! Что тебе такой урод может предложить?! – процедила бывшая каскадерша сквозь зубы. – Ты все сам не хуже меня понимаешь и знаешь, Вить. Ты сам это говорил, а теперь пытаешься сделать вид, что я нормальная, что могу жить полноценной жизнью, строить отношения и думать о будущем, - отвернулась девушка от бизнесмена и вытерла мокрое от слез лицо ладонями.
- Это неправда все, - заключил он дрожащую от накативших эмоций блондинку в кольцо своих рук и уткнулся носом ей в шею. – Забудь все то, что я тебе говорил, - обжигая ее своим горячим дыханием, попросил мужчина. – Все не так… И я так не думаю.
- Так! – крикнула Лена, дернувшись в его руках. – И не надо сейчас тут убеждать меня в обратном! Не надо! – захныкала она.
- Я зол был очень… - перетащил ее к себе на колени и, не ослабляя хватки, прижался щекой к ее затылку. – Прости меня… Я не должен был… - поцеловал в висок. – Не имел права в тот момент, когда тебе было плохо и больно, бить по самому уязвимому месту.
- Да ты-то тут при чем?! - крикнула Кулемина. – Ты просто говорил мне все, как есть! И правильно!
- Нет, - забрался ладонью под ее ветровочку и мгновенно ощутил тепло родного ему человека. – Я должен был тебе помочь, а не причинять боль.
- Да ничего ты мне не причинял! – отчаянно замотала белокурой головкой девушка. – И ничего ты мне не был должен! Ничего! Ты мог вообще не приезжать, мог бросить меня также, как это сделали другие, но ты рядом был всегда! И сейчас рядом, - она обессилено прижалась к нему. – Рядом… - прошептала едва слышно. – Только не смей жизнь себе мной портить… Не надо. Я этого не хочу…
- Не будет такого, - погладил ее по светлым волосам и прижался губами к ее лбу. – Я очень хочу быть с тобой, Лен.
- Не верю, - всхлипнула Кулемина и сжала в кулачках ткань его ветровки. – Ты просто… просто… - тихонько захныкала она, кусая губы.
- Просто хочу быть вместе с человеком, который мне безумно дорог, - закончил Виктор предложение за нее. – И хватит плакать. Все получится, маленькая. Я обещаю тебе, - нашел своими губами ее губки и прижался к ним, не проникая внутрь ее ротика.
Просто касание, а в обоих оно вызвало бурю эмоций. И если в душе Лены непонимание путалось с любовью и болью, то Виктор, точно постигнувший себя, теперь хотел лишь успокоить эту девочку. Хотел увидеть ее улыбающуюся, услышать ее смех… Понимал, что все его слова, произносимые ранее, в больнице, у Лены дома, в те моменты, когда он срывался, прочно отложились в сознании Кулеминой, и теперь он обязан сделать все, чтоб его девочка перестала зацикливаться на мысли о том, что она отвратительна, и никто не сможет ее любить и желать.
Понимание того,  что он сделал приличный вклад в ее нынешнее состояние, что своей неоправданной жестокостью заставил страдать человека, который ему дорог, близок, которого он, несмотря ни на что любит, отдавалось болью в сердце. Держал ее сейчас в руках и чувствовал ее страдания, ее страх, видел, насколько она потерянна, как затравленна,  как нуждается в нем и как ищет тепла и ласки… А его обида, его злость… Да, все это было ясно, но никакие аргументы не могли оправдать его поступков перед самим же собой. Он любил ее… Любил, любит и всегда будет любить. И, черт побери, она права! Как он мог причинять ей боль? Той, которая стала для него светом, которую он потерял, но не смог выгнать из сердца. Если он любит, то как мог поступать с ней так, как поступал?! А он любит… Пусть она сделала много глупостей и ошибок, пусть поступки ее не имели внятного объяснения, но его чувства к ней от этого не пропали. И вся его жестокость была таким же  деянием, не имеющим никакого оправдания, как и совершенные ею.
- Прости, - прошептал Виктор девушке в уголок рта. – Я вел себя как скотина. Ты этого не заслужила…
Лена, не в силах ничего ему ответить, лишь снова отрицательно замотала головой и, обхватив Виктора за талию, прижалась носом к его широкой груди, пытаясь побороть рвущиеся наружу рыдания. Сам же мужчина успокаивающе поглаживал  бывшую каскадершу по голове, плечам и спине, нежно шепча, что все у них теперь будет хорошо.

Вернулись домой довольно поздно. Там, на скамейке, в парке, вначале Лена никак не могла успокоиться и унять слезы, а потом просто сидели, наслаждаясь тишиной и довольно теплым осенним вечером. Виктору было как никогда хорошо и безмятежно. Он держал Кулемину за руку и, чуть поглаживая ее бархатистую кожу, перебирал девичьи пальчики…
Но вот дома, едва бывшая каскадерша разулась и сняла ветровку, как сразу, не заходя в ванную или кухню, отправилась к себе и, раздевшись, легла под одеяло. Но уединение ее продлилось недолго. Уже минут через десять Виктор вошел в небольшое помещение и, всего лишь на несколько  секунд задержавшись в дверях, подошел к кровати.
- Пойдем ужинать, - погладив девушку по голове, позвал он. – Тебе надо поесть, маленькая.
- Я не хочу, - укрываясь одеялом с головой, ответила Кулемина. – Покушай сам… Я не буду.
- А ну, - чуть отодвинул он одеяло,  раскрывая Лену до плеч. – Ну пойдем, пожалуйста, - провел пальцами по скуле и опустился на шейку.
Ленка вздрогнула. Глаза вмиг увлажнились и приобрели испуганное выражение. Брюнет почувствовал, как моментально напряглась Кулемина, и вздохнул, но руку не убрал… Хотелось хоть немного расслабить блондинку, вернуться в те времена, когда все у них было хорошо.
- Я же тебе ничего плохого не сделаю, - переместив ладонь на плечико девушки, негромко произнес Степнов. – Не бойся.
- Я не боюсь, - поборов свои эмоции, ответила бывшая каскадерша. – Просто не надо… Я… Тебе… Это неприятно тебе… Я же знаю, - выдохнула она.
- Прекрати, - не выдержал мужчина и спустил одеяло до ягодиц. – Ложись-ка вот так… - уверенными движениями уложил он блондинку животиком вниз.
- Что… - она попыталась приподняться на локтях, но тут же была остановлена хозяином квартиры. – Ты… Вить… - почувствовав его руки, скользящие по ее телу, Лена судорожно вцепилась пальцами в подушку и зажалась еще больше.
- Расслабься, - попросил Виктор. – Я просто немного поглажу тебе спинку, - пояснил он свои действия.
- Да не надо! – воскликнула Кулемина и снова попыталась приподняться, но и эта попытка с треском провалилась, благодаря присутствию рядом синеглазого брюнета. – Зачем?! Не надо! Не надо мне доказывать ничего!
- Я только хочу снять твое напряжение, - стал он легко разминать ее плечи. – И ты мне можешь в этом помочь, если не будешь упрямиться.
- Просто я не хочу, чтоб ты касался этой мерзости, - всхлипнула девушка, чувствуя, как его пальцы пробегают вдоль позвоночника.
- Прекрати так говорить, - легко коснулся губами там, где только что были его руки. – Я хочу касаться тебя и буду это делать, даже если ты будешь против, - уверенно заявил он. – Другое дело, если тебе это самой неприятно… Если так, то я перестану. Только не ври.
Лена ничего не ответила, лишь отрицательно мотнула головой. Виктор правильно понял этот жест, впрочем, он и так мог с уверенностью сказать, что движения его рук доставляли Лене удовольствие, которая она, по понятным причинам, боялась принимать.
Сам же бизнесмен, легонько массируя спинку бывшей каскадерши, невольно всматривался в рубцы на ее нежном теле… Вспоминал, какой эта девочка была до аварии и сравнивал с тем, что стало сейчас. Очень хотелось помочь этой глупышке, хотелось забрать хотя бы часть ее страхов и боли себе. Дотрагивался до ее плеч, спины, опускался чуть ниже… Ничего не изменилось. Он чувствовал ее тепло, ее нежное тело под своими пальцами, хотел ласкать его, пусть даже такое, пусть со всеми изъянами и изменениями, хотел доставить удовольствие женщине, которая навсегда забрала его сердце себе.
Через полчаса легких, расслабляющих ласк, лишь отдаленно напоминающих массаж, Виктор прикрыл Лену одеялом, поцеловав в шею, покинул комнату, пообещав вернуться через десять минут с чашкой чая и глазированным сырком, который Лена непременно должна будет съесть.
Вернулся. Не глядя ему в глаза, Кулемина взяла кружку с ароматным напитком из рук мужчины и сделала большой глоток. Сырок Степнов скормил блондинке из своих рук, чувствуя прилив нежности каждый раз, когда зеленоглазая девчонка, откусывая кусочек творожного угощения, несмело смотрела ему в глаза.

Привет всем! Nataliya, спасибо большое за комментарий. Всем остальным спасибо за плюсики! Мы тут с новой продкой приперлись

Глава 48

Следующие несколько дней Степнов внимательно присматривался к Лене. Понимал, что она изменилась до неузнаваемости, что это уже не та прежняя девчонка, а абсолютно другая, потерянная, испуганная и совершенно утратившая надежду на счастье. Несмотря на тот разговор в парке и все старания мужчины начать отношения заново, Кулемина все равно большую часть времени проводила в постели, и контакт с ней налаживался очень плохо. Она просто смотрела на него робко и немного испуганно, а в глазах было столько боли, надежды и одновременно с этим ожидания чего-то, причем чего-то явно не слишком хорошего, что у бизнесмена комок вставал в горле, а сердце каждый раз неприятно ныло. Он гладил бывшую каскадершу по голове, плечам, рукам, спинке, а она боялась отвечать на его ласки, хотя и чувствовалось, как ей хочется принять их. Стоило Степнову прижаться губами к изуродованным участкам ее тела, как Лена и вовсе зажималась, стараясь даже не дышать и уж тем более не смотреть на своего любимого человека. Виктор же, замечая такую реакцию девушки, вначале немного злился, не понимая, что он делает не так, но потом, видя слезы блондинки и чувствуя, как она дрожит, попытался просто поговорить с Леной. Не помогло… Все тот же абсолютно затравленный взгляд, дрожащие губы и страх. Но синеглазый брюнет не хотел сдаваться. Видя, что все его слова будто не могут разрушить плотный кокон, в который спряталась Лена, он просто стал сажать Кулемину к себе на колени или ложиться рядом с ней… Тогда бывшая каскадерша прижималась к его груди и Степнову без слов становилось понятно, насколько, несмотря на ее поведение и некоторую отчужденность, эта девочка нуждается в нем.
Несколько дней пришлось хуже, чем обычно - как всегда критические дни прошли весьма болезненно. Виктор, отлично знавший о ежемесячной проблеме Кулеминой, в первый день этого недуга даже не поехал на работу, помня, что блондинка сейчас особо нуждается в его помощи. Поил ее чаем с вкусными шоколадными конфетками, а потом, несмотря на слабые протесты бывшей каскадерши, положил ладонь на ее чуть надувшийся животик и стал ласково поглаживать его. Через несколько минут своих действий, он с радостью отметил, как Лена немного расслабилась и перестала беспрерывно кусать губы, что, безусловно, являлось свидетельством  того, что ей хоть немного, но полегче… Она смотрела на него с немой благодарностью. Он видел, как ей трудно полностью поверить в его нежность, в то, что он рядом. Видел, как стоит ему сделать резкое движение, и девушка вся сжимается, словно готовясь к тому, что он ударит ее…
Только сейчас, когда пелена злобы полностью спала с глаз мужчины, когда он позволил себе признаться в том, что любит эту девочку, и ничего это изменить не сможет, он понял, как своей жестокостью усугубил и без того сложное положение бывшей каскадерши. Осознавал, что все его действия, пришедшиеся именно на тот момент, когда эта девочка была особенно беззащитна и ранима, когда так тянулась к нему и искала в нем опору, довели ее до такого состояния. Именно он внушил ей мысль о том, что она безобразна настолько, что никогда не станет желанной, именно он своей грубостью и жестокостью лишил ее такой необходимой сейчас веры в себя. В тот момент, когда она была надломлена, он не помог ей выкарабкаться, а окончательно сломал ее. А сейчас, видя ее такую - потерявшую интерес к жизни, убежденную в своей ненужности и невозможности быть любимой, Степнов проклинал каждое свое  резкое слово в адрес этой девочки, каждый бессердечный, изуверский выпад в ее сторону. Да, она вела себя отвратительно, ее поступки не находят оправдания, но она звала его в тот момент, когда ей было страшно, когда она нуждалась в элементарной поддержке, когда ей так остро нужна была защита и любовь… А ведь он, несмотря на ее ошибки, любил… Если бы не любил, то не пошел бы к ней или был бы равнодушен, не причинял бы этих глупых, не нужных никому страданий. А так… Вся нанесенная ей боль возвращалась сейчас к нему. Он чувствовал ее, слышал в каждом вдохе и выдохе, видел в печальных зеленых глазах, но не мог забрать обратно, просто не знал, как это сделать. Чувствовал, как ей сложно, как она старается подняться… Ради него, через силу приходит утром в кухню, кое-как запихивает в себя йогурт, выходит с ним на прогулки, пытается жить, но… Она просто преодолевает себя, Не ощущая желания к чему-либо, боясь своей любви, не зная, как теперь…

- Лен, - поглаживая сидящую у него на коленях девушку, тихонько позвал мужчина. – Можно тебя спросить кое о чем?
- Спрашивай, - не поднимая голову с его плеча, отозвалась блондинка.
- Почему метро? – наконец, осмелился озвучить бизнесмен вопрос, мучивший его уже около месяца. – Ты ведь…
- Я не знаю, - дрогнувшим голосом перебила его Кулемина. – Просто… Дома я не могла… Хозяин той квартиры… Он… Он хороший человек и ни при чем тут… - девушка тяжело вздохнула и замолчала.
- Ну все, успокойся, - поцеловал Виктор Лену в висок. – Прости, что спросил… Не нужно было.
- Я просто… Я не знаю… Ты тогда ушел… А я… Просто пошла… - Лена ткнулась носиком в шею брюнета и всхлипнула. – Мне жить незачем, Вить… А там эта буква… Красная такая… А помнишь раньше надпись на дверях была «выхода нет»…- сбивчиво зашептала бывшая каскадерша, прерывая слова тихими всхлипами.
- Сейчас там по-другому написано, - покачивая ее из стороны в сторону, произнес мужчина.  – Так не пишут давно уже… А какая разница?! Сквозь зубы процедила блондинка. – Какая разница, что там пишут сейчас?! Для меня все то же остается… А там… Там можно наверняка, понимаешь?! – застонала она. – Раз, и все… И больше нет проблем… Больше не больно… Больше не ждешь ничего… Просто и все…
- Так нельзя, Ленуль, - прижал он девушку к себе еще крепче. – В жизни всегда есть проблемы и это нормально.
- А я не могу с ними больше справляться, - тихонько всхлипнула Кулемина. – Не хочу! Устала… Я устала, понимаешь?! – ударила она мужчину ладонями в грудь. – Устала, – захныкала, чувствуя, как его пальцы нежно перебирают ее волосы.
- Ну все, все, - стал успокаивать ее бизнесмен. – Прости меня, маленькая… Прости меня, хорошая моя…
- Зачем я тебе теперь? – заскулила Лена. – Зачем ты все это… Я ведь урод теперь… А ты… Ты найдешь себе хорошую девушку… Красивую, умную… Может еще с Олей помиритесь…
- Не нужна мне Оля, - вытер ее мокрые щеки ладонями. – Мне ты нужна, и никого я больше искать не буду, - поцеловал ее в уголок рта, от чего блондинка сразу затихла и немного напряглась.
- Знаешь, меня каждый день будто что-то останавливало, - снова положив голову ему на плечо, тихо сказала бывшая каскадерша. – Вроде так легко было этот шаг сделать… Всего шаг и все, и больше ничего уже, а так… Не знаю… Больно там… внутри… Больно, что все. Что вот так и все, - Лена замолчала, - лишь тихонько вздрагивая от беззвучных, едва уловимых, всхлипов.
Виктор старался успокоить свою девушку легкими прикосновениями… С одной стороны, он жалел, что вообще завел этот разговор, приведший к очередной истерике, а с другой был рад, что блондинка поделилась с ним тем, что долгое время хранила у себя в душе. Понимал, что сейчас гораздо лучшим для нее являются такие срывы, чем отторжение всего и вся. Пусть лучше кричит, плачет,  истерит, только не молчит и не смотрит на все совершенно пустым, бесцветным взглядом. Безусловно, им нужно поговорить о многом, безусловно, она должна понять, что, несмотря на произошедшую аварию и ее последствия, она сама осталась прежней Ленкой. Да, сейчас она не может заниматься многим из того, что делала прежде, но несколько месяцев реабилитации, упражнения, массажи, гимнастика и все начнет возвращаться на свои круги. Пусть что-то и останется отныне за гранью ее возможностей, но ведь многое можно вернуть. А он… А он теперь будет рядом и не даст сойти с дистанции. Не даст им обоим, потому что они связаны одной судьбой, потому что она не сможет без него, а он никогда не откажется от нее. Больше никогда.
- Пойдем в душ я тебя отведу, - минут через десять после того, как Лена успокоилась, предложил Виктор. – Головку намочишь, полегче немного станет.
- Не хочу никуда, - выдохнула блондинка. – Спать хочу.
- Ну нет, котенок, так не пойдет! – подхватил мужчина ее на руки и понес в ванную.
Лена ничего не ответила, только вздохнула, отлично зная, что любые попытки возразить будут немедленно пресечены Виктором.

Лена робко посмотрела на Виктора из-под длинной челки и, отвернувшись, стянула с себя водолазку.  Принялась развязывать веревочку на штанишках, но Степнов остановил ее, перехватив девичьи руки.
- Позволь я сам,- с легкостью развязал он бантик на широких спортивных штанах блондинки, и те, оставшись без удерживающего их фактора, опустились к ногам девушки, бесшумно скользнув по ее бедрам и голеням.
- Вить, - склонила она голову. – Я… Мне… Не смотри лучше ты, - выдохнула Лена, стараясь встать так, чтобы любимый мужчина не видел ее покрытую рубцами спину и такие же безобразные бедра.
- Перестань, - заправив прядку белокурых волос за ушко бывшей каскадерши, попросил бизнесмен и тепло улыбнулся. – Ты очень красивая, - склонив голову на бок, окинул наглым, оценивающим взглядом изгибы ее чуть угловатого тела.
Нежная шея, манящая, с торчащими коричневатыми сосками, грудь, безупречный животик… Стройные, с острыми коленями и спортивными икрами, ножки… Ничто не ускользнуло от взора мужчины.
Внезапно он стянул с себя домашнюю футболку и, не дав Лене опомниться, поставил ее в ванную. Уже там освободил от последнего кусочка ткани… Лена смотрела на него испуганным взглядом и не знала, что ей делать дальше. Не понимала, чего хочет Степнов, не понимала, как себя вести и что последует далее…
Тем временем Виктор тоже разделся донага и, не спрашивая разрешения, забрался к девушке, задернул шторку и включил теплую воду.
- Ты… Ты… Зачем? – пролепетала блондинка, не глядя на стоящего рядом с ней мужчину. – Зачем, Витюш?
- Затем, - прижимая девушку спиной к своей груди, негромко ответил Степнов. – Не бойся, я тебе ничего плохого не сделаю.
- Я не боюсь, - сдавленно прошептала Кулемина. – Просто… Просто… Тебе ведь… Я ведь… такая…
- Ты моя, - выдохнул он в шею бывшей каскадерше и взяв губку, щедро налил на нее ароматный гель для душа.
Одной рукой удерживая Кулемину за талию, начал водить губкой по плечам девушки, переходя то на руки, то чуть опускаясь к холмикам небольшой груди, но не касаясь ее… Лена была до невозможности напряжена и, казалось, боялась даже дышать. Виктор же старался не обращать на это внимания, делая вид, что его нисколько не смущает такая реакция девушки, хотя на самом деле он ловил каждое ее движение, каждый вдох и выдох, искренне надеясь, что совместные водные процедуры хоть немного сблизят их и позволят сделать в отношениях пусть и небольшой, но шаг вперед. Ладонь мужчины, лежащая на девичей пояснице, переместилась на животик блондинки и стала поглаживать его, то поднимаясь выше, то опускаясь до лобка Лены, от чего та начинала прерывисто дышать, а сердце ее колотилось с такой силой, что синеглазый брюнет отчетливо чувствовал его тяжелые удары. Бизнесмен нежно провел мочалкой по шейке блондинки, затем осмелился опуститься ниже и коснуться груди девушки… Ленка вздрогнула и зажмурилась. Почему-то ей казалась, что вот еще миг и вся нежность кончится, а на смену ей придет грубость и боль, казалось, что сейчас любимый человек развернет ее  к себе лицом, ухмыльнется и скажет, чтобы она даже  не мечтала, что такому убожеству, как она, и думать не стоит о подобных ласках, что бросит ее тут , а сам поедет по своим делам, к другой, той, которая способна доставить наслаждение. Но секунды перетекали в минуты, а руки Виктора все так же ласкали ее тело… Мужские пальцы скользили по коже, губы касались плеч и шеи, дыхание обжигало, а тепло его тела согревало куда лучше горячих струй воды. Губка уже была отброшена в сторону и теперь одиноко лежала на дне ванной, а руки мужчины бесстыдно исследовали молодое тело бывшей каскадерши, проникая во все его сокровенные места. Аромат ягодного геля приятно щекотал ноздри и будоражил сознание, все мысли стали расплывчатыми, а чувства обострились во много раз. Плечи, грудь с затвердевшими сосками, животик, бедра… Легкие поглаживания между ножек, но никакого напора, никаких проникновений, никакой похоти, способной сейчас лишь напугать девушку, а никак не доставить ей удовольствие. Лена несмело повернулась в руках Степнова и оказалась стоящей к нему лицом.  Воспользовавшись этим, Виктор принялся неспешно ласкать спинку Кулеминой, потихоньку опускаясь все ниже и ниже. Дойдя до округлостей ягодиц своей девочки, он слегка сжал их, заставляя Лену судорожно выдохнуть и теснее прижаться к его груди. Блондинка чувствовала, как с каждым новым движением мужских рук по ее стану, где-то глубоко внутри нее начинает просыпаться уже было похороненное понимание того, что она женщина, что она способна чувствовать и желать, что ей хочется любить и тело ее тоже по-прежнему требует этой любви. Она робко положила руки на плечи брюнета и стала легонько поглаживать их, так несмело, осторожно, что у Виктора сжалось сердце и захотелось рычать от злости на самого себя. Чувствовал, насколько трудно Лене даются эти ласки, насколько она не уверена в себе, насколько боится принимать и дарить наслаждение, невольно вспоминал, какой она была раньше, и не мог простить себе, что позволил ситуации дойти до такой крайности. Бизнесмен пробежал пальцами вдоль девичьего позвоночника вверх и вновь спустился к ягодицам, погладил нежные округлости, чувствуя лишь тепло любимого человечка, и совершенно не придавая значения рубцам, покрывавшим нежную кожу. Снова приподнялся вверх и остановил руку чуть выше поясницы Кулеминой. Вторая ладонь легла на затылок девушки, пальцы моментально запутались в мокрых светлых волосах… Лена робко взглянула в синие глаза Степнова и тут же опустила веки. Ресницы ее чуть подрагивали, по мокрому личику текли капли воды, льющейся нескончаемым водопадом сверху и, опускаясь по нежным бледным щекам,  терялись где-то между соприкасающихся тел… Губы ее манили, и Степнов знал, что Лена ждет этого соприкосновения. Боится и ждет. Несмотря на то, что они снова были вместе, отношения их далеко нельзя было назвать нормальными - ни одного настоящего поцелуя, ни намека на близость, ничего такого, что было прежде в их совместной жизни обыденностью и не воспринималось как нечто особенное, за что они должны были быть благодарны друг другу, что считалось бы счастьем и было поводом лишний раз задуматься о своих чувствах и о том, насколько они сильны.
Степнов осторожно, почти невесомо коснулся губами уголка рта Лены, затем нежно провел языком по ее нижней губе… Девушка прильнула к любимому всем телом и Степнов почувствовал, как трепещет Ленка в его руках, ощутил ее волнение и нежность, ее страх и надежду на его любовь.
Он осторожно подхватывал губы девушки, лаская то верхнюю, то нижнюю, дарил блондинке наслаждение, не торопился, окуная ее в пучину удовольствия. Руки его неспешно скользили по девичьему стану, наслаждаясь его изгибами. Мужчина ощущал, как в нем, тугим узлом, зарождается комок желания, как его тело реагирует на близость обнаженной Лены, как все его существо стремится стать с ней единым целым… Но бизнесмен понимал, что сегодня этого не произойдет. Он хочет, чтобы Кулемина доверилась ему полностью, открылась перед ним, как раньше, чтобы их первая после всего, что произошло, близость стала не просто плотским удовольствием, а доказательством их любви. Подтверждением того, как они нуждаются друг в друге, того, что по отдельности их просто не может быть.
Лена отвечала на поцелуй… Все будто в первый раз. Сладко и страшно. Боялась сделать что-нибудь не так, боялась, что это блаженное удовольствие сейчас прервется, не могла до конца поверить, что это он, ее Витя, ее сердце, ее любовь с ней, что он держит ее в своих руках, прикасается к ее телу, целует ее, и делает это так… Так нежно, так ласково, что хочется плакать. У девушки возникло желание впиться в его губы и с остервенением терзать их, но все ее тело, сознание, разум, будто парализовало. Руки дрожали, ноги стали ватными, а губы были способны лишь неумело отвечать на ласки мужчины. Она чувствовала себя неопытной девчонкой, которая первый раз вкушает подобное наслаждение. И Лена сдалась. Просто позволила Виктору полностью овладеть ситуацией, подчинить ее себе, захватить в плен своей нежности и заставить таять, словно она лед, лежащий на солнце.
Степнов же, чувствуя, что Лена расслабилась, осторожно углубил поцелуй. Проник внутрь ее ротика, ощущая вкус любимой девочки. Незамедлительно принялся исследовать все уголки, лаская, сплетаясь своим языком с язычком блондинки. Чувствовал ее  нерешительность… Будто это был ее первый в жизни поцелуй, будто она никогда не испытывала подобного. Отвечала… Так совсем робко, будто четырнадцатилетняя девчонка,  будто и  не было ничего прежде. А он наслаждался этим странным, но таким истинным, таким нужным им обоим поцелуем.
Кулемина обвила руками шею мужчины и запустила пальцы в его темные волосы. Глубже, жаднее… Она дрожала, но уже не от страха, а от захлестнувшей ее волны ощущений, от понимания, что рядом тот, кто может заслонить от всех несчастий, кто способен убить и воскресить, сделать самой счастливой и заставить страдать.
Воздуха стало не хватать, а сил оторваться друг от друга не было. Хотелось впиваться в губы друг друга до беспамятства. Ласкать, кусать, зализывать, нежить и терзать. Хотелось продлить поцелуй настолько, насколько это было бы возможным.
- Как же я соскучился, - тихо выдохнул Виктор в губы девушке, чуть отстранившись от нее. – Девочка моя…
- Ты… Ты правда мной не брезгуешь? – робко спросила она, прижимаясь ко лбу мужчины своим. – То, что сейчас было… Это… Это по-настоящему? – прикусила она нижнюю губу.
- Конечно, по-настоящему, - приобнял ее Степнов. – Я тебя больше никогда не обижу, родная моя.
Лена почувствовала, как что-то твердое уперлось в низ ее животика… Опустила взгляд и смущенно покраснела. Затем подняла на мужчину глаза, в которых стоял немой вопрос.
- Ну, а чего ты ждала? – щелкнул он девушку по носику. – Я просто с ума схожу, когда ты рядом, - прижался губами к ее макушке и вдохнул запах намокших волос.
- Вить… Я … Я думала, что ты никогда больше не захочешь, - ткнулась она ему носом в грудь. – Я ведь такая…
- Ты моя девочка и ничего это не изменит, - выключая воду, ответил Степнов. – Пошли, тебе нужно покушать и отдохнуть.
- А… Ты же… - она приподняла голову и смущенно посмотрела в синие глаза. – Как же ты?
- Все хорошо, маленькая, - погладил Виктор девушку по белокурым волосам. – Я же знаю, что тебе сейчас не этого хочется.
- Спасибо, - прижалась она щекой к его груди. – Я так боюсь…
- Знаю, - провел большой теплой ладонью по ее мокрым плечам. – У нас все получится, Ленок, - чмокнул в висок и, дотянувшись до полотенца, снял его с крючка, а затем укутал блондинку, уже начавшую подрагивать от холода