Да ладно, Дашк! =) Бывало и похуже.

По идее эта прода должна идти от лица Лены, но я не думаю, что стоит описывать бредни человека с температурой 40 градусов... Поэтому прода снова от Степнова. Хм... "снова от Степнова"... классно звучит, прям рифма =)

-29-

Врачи приехали достаточно быстро. К тому времени домой уже вернулся взмыленный Петр Никанорович, который, как оказалось, бегал в аптеку, чтобы купить хоть что-то, что могло бы сбить Ленкину температуру. Узнав, что Лена начала кашлять кровью, он полностью поддержал меня в решении вызвать «Скорую».
Приехавшие врачи тут же сказали собираться в больницу. Отсекая все аргументы Леры и Петра Никаноровича, я уверенно заявил, что в больницу с Леной поеду я. Да, я не родственник, но так будет лучше. Мало ли, что может случиться с человеком, у которого больное сердце. Поэтому я велел Новиковой остаться с фантастом, по крайней мере до того момента, пока я не вернусь. Естественно девушка согласилась.
Вы просто не представляете, что я испытал в машине, сидя рядом с Кулеминой. Видимо уставший организм девушки решил прекратить изнурительную борьбу с побочными действиями температуры. Хоть врачи и сделали какие-то уколы, но очевидно это не помогло. Ленка начала бредить… сначала с ее сухих губ слетал непонятный шепот, затем какие-то бессвязные обрывки фраз. Потом девушка неожиданно коротко поморщилась. Я же боковым зрением заметил какое-то движение ближе к врачам. Повернувшись в ту сторону, я с ужасом стал смотреть как, оторвавшись от пола, в воздух поднимается чемоданчик одного из врачей. Я быстро перевел взгляд на Лену: она лежала, уставившись в одну точку на потолке, можно даже сказать сконцентрировавшись. Не успел я задуматься о том, что же делать с этим «парящим в невесомости» предметом, как вдруг девушка громко закашлялась, а чемоданчик с грохотом упал на пол. Врачи подозрительно посмотрели сначала на него, потом на меня.
- Кочка, - пожав плечами и глупо улыбнувшись, сказал я. Они, кажется, поверили, так как отвернувшись, снова начали о чем-то увлеченно беседовать.
Я же снова перевел взгляд на Лену. Девушка, спокойно пролежав около минуты, снова поморщилась. И снова треклятый чемоданчик стал подниматься в воздух, а вместе с ним и мобильный телефон фельдшера. Благо трубка лежала (а точнее уже висела) за его спиной, и он этого не видел. В этот раз я был более расторопен: тут же схватив телефон, я положил его на место, а затем, постоянно наблюдая за врачами, дотянулся ногой до чемоданчика и стал плавно, аккуратно, стараясь не издавать лишних звуков, опускать его. Справившись с этой миссией, я низко склонился над лежащей девушкой.
- Лена, если ты не возьмешь себя в руки и не прекратишь это, то все закончится плачевно, - тихо прошептал ей я. Я заметил, как она коротко кивнула и слабо сжала кулачки.
Еще некоторое время мы ехали спокойно. Кулемина действительно сконцентрировалась и теперь пыталась контролировать себя. Потом, не знаю уж, то ли Лена сама слегка пришла в себя, то ли подействовали уколы врачей, но взгляд у девушки стал более осмысленным, а на губах появилась странная улыбка, даже некое подобие усмешки…
- Виктор Михайлович, а Вы ведь женаты на Светлане Михайловне, нашей школьной библиотекарше? – неожиданно спросила она, и снова поморщилась.
- Тебе мама моя сказала или дед? – почему-то не ответив ей на вопрос, тоже спросил я.
- Никто мне не говорил! Я просто знаю! – твердо ответила она.
- Ну да, моя жена – Светлана Михайловна, - ответил я, внимательно следя за ее реакцией. Лена в свою очередь опять поморщилась. Под носом девушки уже назревала капля крови, которая стремилась вылиться наружу. Я уже собирался позвать врача, дабы он помог ей, как был шокирован следующим заявлением Кулеминой.
- Вы же ее не любите! – уверенно сказала она, и кровь из носа все-таки полилась наружу. А я не мог ни то что ничего сделать, а просто что-то сказать. – Зачем Вы живете с ней?
- Кулемина, ты бредишь! – твердо сказал я, заметив, что у нее снова болит голова.
- Ааа… - понимающе протянула девушка все с той же вымученной ухмылкой на губах. – Вы были ее первым мужчиной! – заявила она. Я опасливо обернулся на врачей, но Лена говорила довольно тихо, поэтому они нас не слышали. – Так вот почему Вы не уйдете! К двум годам в браке прибавляется еще и то, что вы лишили ее невинности! А теперь Вы думаете, что уход от нее – это верх наглости, неприличия, неблагодарности и непристойности.
- Тебя это не касается! – тихо прорычал я. А как бы вы отреагировали, если бы вам выдал все ваши мысли совершенно другой человек? – И хватит… копаться у меня в памяти! Или что ты там делаешь…
- Меня это касается! Хотя бы потому что Вы меня до сих пор любите! – снова убежденно сказала Ленка.
- У тебя точно бред! – усмехнулся я, уже совсем забыв и перестав замечать кровь под ее носом. – Я не люблю тебя! Я люблю Свету!
- Да три ха-ха два раза! – победно улыбнулась Кулемина. Эта чертовка-то знала, что скорее мои, а не ее слова – бред. – Именно поэтому Вы, отвечая на свадьбе «Да», представляли на ее месте меня? А?
- Лена, хватит я сказал! – уже сжимая кулак от злости, предостерегающе сказал я. – То, что ты делаешь, как минимум неприлично! Перестань лезть в мой мозг!
- Вау, а вчера-то у вас там как весело было! С ума сойти! Виктор Михайлович, советский кинематограф такого актера потерял! – не обращая никакого внимания на мои слова, продолжила Лена. Я, взбесившись окончательно и бесповоротно, молча с силой ударил кулаком в стену машины.
- Мужчина! Успокойтесь! Хотя, если вам надо, успокоительное у нас есть! – предупреждающе сказал фельдшер.
- Нет-нет, извините. Это случайно вышло, - ответил я ему.
- Не волнуйтесь, Виктор Михайлович! В следующий раз у Вас обязательно все получится! – издевательски заявила Кулемина. – А если нет, попробуйте представить на ее месте меня!
Благо в этот момент машина остановилась, потому что мы приехали. Я думал, что сейчас сам придушу эту мелкую язву, прочитавшую меня как открытую книгу и подкалывающую самыми неприятными фактами.
В больницу я зашел вместе с врачами и каталкой, на которой везли Лену. Пока один из врачей узнавал пульс, давление и прочие физиологические данные Кулеминой, мы чуть ли ни бегом куда-то направлялись.
- Значит так! На анализ крови и рентгенологическое обследование ее! – раздал он последние указания, после чего врачи и каталка с Леной скрылись за какими-то дверьми.
Я прождал около часа. Повсюду сновали врачи и медсестры, но я ждал только одного человека: того, который взял на себя ее лечение и раздал указания остальным. Чтобы ожидание не отравляло мне душу противной тревогой, я сидел и задумывался над Ленкиными словами в машине «Скорой помощи»… По сути, они отражали все мои мысли, все мои соображения. Вот только я уже давно упорно заставил себя забыть об этом. А она разворошила всю мою память! Хотя она во всем права: я люблю ее, я не люблю Свету, я не могу уйти от своей жены, потому что считаю это низким поступком… Лена была права даже в том, что я был у Светланы первым. Да, черт подери, я был первым у своей жены! Мы прожили вместе два года! Как я могу уйти от нее после всего этого? Наконец из палаты вышел нужный мне человек.
- Здравствуйте, мне бы узнать… - начал было я.
- Родственник? – кивнув на дверь, за которой вероятно находилась Лена (ввезли ее именно туда), спросил врач.
- Почти, - ответил я и рассказал про родителей и деда Лены.
- Хорошо. Алексей Данилович, - представился мужчина. Я пожал ему руку и представился. – Итак, Виктор Михайлович, у Вашей… а кто она Вам? – неожиданно спросил он.
- Ммм… ученица, ну а так, я вообще-то друг ее семьи, - растерявшись, ответил я.
- Хорошо. У Вашей ученицы двухсторонняя крупозная пневмония, - заявил врач. Я от его слов даже присел на рядом стоящий стул.
- Пневмо-ния? – заикаясь, переспросил я.
- Да, в народе зовется воспалением легких.
- Ааа, - понимающе протянул я. Странно, никогда бы не подумал, что пневмония и воспаление легких – одно и то же.
- Кстати! А как вы сюда зашли? – удивленно спросил доктор. Я оглянулся. Действительно, несмотря на непозднее время, из посетителей здесь был только я. Заметив мой растерянный взгляд, мужчина, чуть улыбнувшись, сказал. – Наверное, просто с пациенткой занялись, а Вас не заметили.
- А почему я не могу здесь сидеть? – все еще никак не хотело доходить до меня.
- Виктор Михайлович, просто у нас сейчас карантин, и все посещения строго запрещены, - спокойно сказал врач. – Значит завтра довезете Лене вещей, продуктов, сейчас я вам список разрешенного дам. Передадите ей все это…
- То есть навестить ее я не смогу? – ужаснулся я.
- Получается так… Пока не снимут карантин, вы не сможете увидеться.

Кхм-кхм! Кристина, ты мне хочешь внести смуту в читателей? Чтобы каждый следующий коммент опять начинался со слова "Развод!"
Ну не может Степнов уйти! Не может! Он человек порядочный... + два года брака + ради кого он будет разводиться (это прежде всего взгляд окружающих его людей на эту ситуацию)! Свету же все жалеть будут, а на него станут косо смотреть...

Никуды он не побежит! Пока что... =)

Рада, что тебе понравилось =) Ой, она много чего умеет =) только пока не знает об этом...

все хотят! =) думаешь я не хочу? =) хочу! но надо же их помучить =) как же без этого?

Вот, любимые мои читатели, держите проду! а я пойду к своей курсовой работе, а то завтра защита, а я ее еще ни разу не читала =)

-30-

Очухавшись, я увидела белый (хотя ближе к серому) потолок с большими трещинами. Тут же почувствовала, что зачесался нос, и попробовала его почесать, но не тут-то было. Повернув голову в сторону, я увидела, что моя рука, которая при попытке сделать движение сразу же заболела, к чему-то пристегнута. В моей душе поднялась жуткая паника: где я, почему моя рука пристегнута? В экстремальных ситуациях человек упускает из вида многое. Я, например, совершенно не заметила катетер, торчащий из моей руки.
- Аааа! – в панике заорала я и задрыгалась, начиная расстегивать ремень, ограничивающий движения руки.
- Ты чего орешь как потерпевшая? – спросила женщина, с хмурым видом подходя к моей постели.
- Где я? – с ужасом в хриплом голосе  спросила я, продолжая расстегивать «кандалы».
- Совсем больная что ли? – остановила та мои действия. – Хочешь, чтобы катетер вылетел? Будешь потом с исколотой рукой ходить!
- Я в больнице? – с некоторым облегчением спросила я.
- Наконец-то дошло! Да! А теперь лежи тихо и спокойно. Скоро уколы придут делать, - просветила меня соседка по палате и, поправив ремень, куда-то ушла.
Я, стараясь вести себя как можно более аккуратно, слегка приподнялась и осмотрелась. Лежала я в палате на шестерых. Соседки мои в большинстве своем были женщинами лет 30-40, но все же была и одна девушка лет 24-х. Некоторые, как и я, лежали под капельницами, дргие спокойно ходили по палате, но когда я зашевелилась и приняла полусидящее положение, все взгляды устремились на меня.
- Эй, новенькая! Как тебя звать-то? – спросила та самая женщина, которая подошла ко мне, как только я проснулась.
- Лена, - тихо ответила я.
- Отлично, Лена, запоминай: я – Маша, это – Саша, это – Зина, это – Рита и это – Кира, - быстро проговорила она, показывая на всех при упоминании их имени. – Всех запомнила?
- Нет, - честно ответила я.
- Ну да ничего. В процессе лечения еще выучишь.
Минуты через две к нам в палату пришла медсестра. Честно влепив всем уколы, поменяв некоторым капельницы, она наконец-то дошла до меня. Заметив, что я проснулась, женщина сходила за врачом. В палате, после прихода мужчины, стало заметно тише.
- Здравствуй, Лена! Я твой врач – Соколов Алексей Данилович. Скажи, ты помнишь, как тебя вчера привезли сюда?
Я задумалась. Сильно задумалась… и поняла, что последнее, что я помню – это как дед побежал в аптеку за лекарствами. Все. Дальше полнейший провал в памяти.
- Нет, - ответила я.
- Ладно. У тебя вчера была высокая температура, за ночь температуру удалось понизить, правда, не намного – всего на полградуса, но и это неплохо. Дело осложняется тем, что у тебя двустороннее воспаление легких, хотя такое случается редко при крупозной пневмонии. Видимо ты «везучая». В общем, Лена, лежать тебе здесь недели две, а может быть три, смотря, как организм справляться будет.
- Офигеть, - расстроено протянула я. – А в какое время тут разрешены посещения? Когда меня смогут навестить? – поинтересовалась я.
- Я могу, конечно, сказать тебе расписание посещений, но… никто к тебе не придет! - Я вздрогнула от его слов. Первой мыслью, промчавшейся в моей голове, было: «Что-то с дедом!» Увидев мою реакцию на его слова, врач быстро добавил, - У нас карантин.
- Фу, - облегченно вздохнула я. – Нельзя же так пугать!
- А ты что подумала? – удивился он.
- Думала, что деду плохо с сердцем стало, - почему-то смутившись, ответила я.
- Ааа… Нет, не волнуйся. Все с твоим дедом нормально. По крайней мере, Виктор Михайлович мне ничего такого не говорил…
- Виктор Михайлович? – моему удивлению не было предела. – А когда Вы с ним познакомиться успели?
- Вчера. Именно он приехал с тобой в больницу. Ладно, сейчас я пришлю медсестру, она сделает тебе укол. Постарайся не вставать лишний раз, - сказал врач и, тепло улыбнувшись, покинул нашу палату.
Женщины снова о чем-то зашептались, периодически пересмеиваясь между собой. Зашла медсестра, сделала укол. В общем все шло своим чередом, наверное… До этого то я в больнице не лежала. Не могу сказать, что чувствовала я себя нормально: кашель раздирал горло, иногда он был одноразовый, но чаще всего это было что-то вроде приступов по минуте или даже двум. Я точно знала, что у меня температура. Нормально дышать мешала щемящая боль в груди. Лежа на кровати, я тут же пообещала себе никогда больше не ночевать под дождем…
- Передачки! – крикнула медсестра из коридора. Мои соседки всполошились и пошли на выход из палаты.
- Лена! – позвала меня Маша. Я повернулась к ней. – Как фамилия-то твоя? Давай заберу твою передачку, пока тебе вставать нельзя…
- Кулемина, - тихо ответила я, а потом добавила, - спасибо Вам большое!
- Ну вот еще чего удумала! На «Вы» меня называть! Ты это дело брось! – с улыбкой сказала Маша, направляясь к выходу. – Ладно, не скучай, сейчас вернемся!
Вернулись они все минут через двадцать. Настроение у моих соседок явно повысилось. Маша, зайдя в палату, положила мою сумку рядом с кроватью. Было видно, что она тяжелая.
- Тебе кирпичей туда наложили, чтобы ты от нас загородку построить смогла! – пошутила женщина и ушла к своей кровати. Я с тоской поглядела на сумку, дотянуться до которой мне мешала пристегнутая рука и катетер в ней.
- Давай помогу, - заметив мой взгляд, ко мне подошла та самая девушка, которая была тут младше всех (не считая меня). Подцепив мой баул, она аккуратно поставила его на кровать.
- Спасибо, - благодарно улыбнулась я.
- Помочь разобрать? – вновь предложила она свою помощь. – А то одной рукой должно быть неудобно…
- А ты? – удивилась я. – Тебе же свое, наверное, не терпится разобрать.
- Подождет! – махнула рукой Кира и стала доставать из моей сумки продукты. Заметив мой вид, который во всю говорил, что от продуктов меня тошнит, она усмехнулась. – Привыкай! Теперь завалят провизией, несмотря ни на какие твои слова о том, что у тебя нет аппетита.
Затем девушка достала мой мобильный телефон – единственную связь с внешним миром, зарядку, пару книг, мой жутко старый тетрис (интересно, кто догадался его сюда положить?) и какое-то письмо, которое она тут же дала мне в руку. Благо хоть отправитель не догадался заклеить конверт.
Достав письмо, я не сразу узнала почерк его автора. Но стоило только взглянуть в текст, как все стало ясно.
«Привет, Ленка! Пишет тебе Новикова Лера. Как только тебя угораздило так заболеть? Ладно, в следующий раз сама прослежу, чтобы ты спала дома.
Как ты себя чувствуешь? Надеюсь лучше, чем вчера! А то ты нас так испугала с Виктором Михайловичем. Мы же когда к тебе пришли, ты нам дверь открыла и больше уже ни на что ни была способна. А твоя температура нас вообще шокировала! Ой, в общем заставила поволноваться…
Слушай, Ленк, у меня к тебе дело! Я тоже когда-то лежала в больнице и знаю как там скучно. Только телефон и спасает (ну, не считая моментов, когда тебя навещают). Но как я поняла, к тебе даже прийти нельзя! Дурдом, блин! В общем слушай, вернее читай, ты понравилась одному парню из нашего класса… НЕ РВИ ПИСЬМО СРАЗУ ЖЕ! СНАЧАЛА ДОЧИТАЙ! Так вот, зовут его Гуцул… То есть зовут его Игорь, но все его зовут Гуцул. Возможно ты его даже вспомнишь: симпатичненький такой парниша… Рядом с моим Стасиком сидит. Он очень на тебя запал и сильно расстроился, когда узнал, что ты заболела. Потом долго выпрашивал у меня твой номер телефона… но я не дала! В общем, Ленк, дело твое. Я записала внизу его номер, если захочешь – звякни ему сама. Он будет очень рад! И подумай, он парень неплохой! Спортсмен и красавчик…
Ладно, поправляйся! Возвращайся к нам скорее! Звони! Не скучай! Я тебе еще сама позвоню. Гуд бай! Чмоки-чмоки!!!»
Внизу были написаны два номера: Леркин и этого самого Гуцула. «Господи, вот ведь сводница! - ухмыльнувшись, подумала я. – Неужели правда думает, что я стану ему звонить?»
Сначала я позвонила деду, успокоила его тем, что мне же лучше. Потом набрала номер Виктора, но мне сказали, что абонент не абонент. Впрочем, как и Новикова… От скуки буквально стало сводить скулы. От однообразного положения уже затекла спина, и я ее практически не чувствовала. Взгляд все чаще падал на листок с письмом, лежащий на тумбочке.
«Неет, я не позвоню ему, даже если разверзнется земля, и он будет единственным, кто сможет меня спасти!» - точно решила я.
«А что собственно в этом такого? Ну подумаешь позвоню…» - подумала я спустя еще два часа, когда ни Новикова, ни Степнов так и не вышли на связь.
- Алле? – раздался настороженный голос на том конце.
- Алле… Гуцул, это Лена… Кулемина, - как-то растерянно начала я. – Мне Лера дала твой номер телефона и сказала…
- Лена? – я почувствовала, что он радостно улыбается. – Я и не надеялся, что ты мне позвонишь! Ты бы знала, как я рад!
- Прости, Гуцул, можешь со мной поболтать? А то я больше не могу лежать молча… - смущенно попросила я.
- Конечно! В чем вопрос? – также весело продолжал Гуцул. От его такого настроения я и сама улыбнулась. – Лен, подожди пару секунд, - сказал он, а потом я услышала уже более тихое, - Елизавета Петровна! Можно я на обед уйду?
- Конечно, Игорь, иди, - ответила ему женщина.
- Ну все, Ленок, я весь в твоем распоряжении на целый час! – улыбнувшись, сказал он.

Отредактировано suslya (07.06.2010 18:52:01)